ыванл

jdegthjkdgth

sadehs

агщ

мар

красный и чёрный варианты. Мегами, зарегься, а?

у35ег

яфву

45н

вао

29

Вот так и получилось, что я в очередной раз тащилась туда, куда Макар телят не гонял, хотя изначально не планировала никуда идти. Нет, я, конечно, люблю природу, но не до такой же степени, чтобы пускаться в турпоходы без соответствующего снаряжения. У нас не было ровным счетом ничего, кроме упорно прущих через бурелом эльфов. С воздуха поддержку оказывали Филька и Драго. Но так как каждый из них по любому поводу имел свое, отличное от другого, мнение, то помощь нежити сводилась к нулю. К сожалению, в успех предприятия свято верили все, кроме меня. Я никогда особой молчаливостью не отличалась, поэтому при первой же возможности озвучила свои сомнения, за что была названа пессимисткой и жестокосердной ведьмой, которой безразлична судьба двух эльфийских кланов. Я плюнула, предварительно обозвав их упертыми идиотами, и пожелала им всем кагалом отправиться к лешему. Я бы ни за что не остановилась на достигнутом и с удовольствием покинула бы незапланированную экспедицию, но мы зашли слишком далеко, и я понятия не имела, как можно выбраться из лесной чащи.

Долго ли, коротко ли, шли мы лесом темным. По мне, так времени прошло немало, ноги болели до самых ушей, и двигалась я только потому, что остановка грозила неминуемым падением лицом в грязь, так как сил выставить вперед руки уже не было. Наконец мы вышли на большую поляну.

— Вот, — сделал широкий жест Киркиэль.

Все дружно уставились на лишенную деревьев окружность. Не знаю, что я рассчитывала увидеть, но ничего необычного не обнаружила. Поляна как поляна: цветочки там всякие, травка опять же зеленеет, кузнечики стрекочут, комары пищат и норовят цапнуть побольнее, дабы урвать каплю крови. Никаких следов лагеря не наблюдалось.

Я пожала плечами и предложила отправиться домой. На меня зашипели все разом, и я предпочла замолчать, пока не побили. С них станется.

Роландэль широко раскинул руки, словно решил обнять нас всех разом, вместе с сотней-другой гладкоствольных березок и елок, и принялся прогуливаться по поляне, выписывая замысловатые фигуры.

— Ищет следы магии, — уважительно пропищал мышь.

— Искать и найти — несколько разные веши, — скептически ухнул филин, озвучив мои мысли.

Я всерьез задумалась, а стоит ли возвращать оборотня Мелене. Все равно она его не ценит, да и Липай явно против присутствия нежити в команде по истреблению этой самой нежити. А мне Третьяков не указ. Мое непосредственное начальство давно махнуло рукой на выходки штатной ведьмы и воспринимало меня как неизбежное зло, типа тайфуна или наводнения: явление есть, а бороться с ним не всякому квалифицированному магу по силам, проще держаться подальше и переждать.

Теперь зашикали на филина. Тот ничуть не смутился и, нагло пользуясь своей недосягаемостью, показал язык. Ему погрозили и перестали обращать внимание.

Роландэль покружил некоторое время и вдруг остановился, словно напоролся на невидимую преграду.

— Ну что? — выдохнули все и разом подались вперед.

— Не томи, — нетерпеливо пискнул мышь. — Нашел что-нибудь?

Роландэль смерил мыша уничтожающим взглядом, но вампира никогда не смущали подобные мелочи и он ничуть не обиделся.

— Здесь есть след магии. Правда, очень слабый.

— Это невозможно, — вставил свое веское слово один из эльфов.

— Ух ты! — радостно фыркнул Филька и ткнул крылом в сторону говорившего. — Он еще и разговаривать умеет!

— Заткнись! — рявкнул по его адресу Киркиэль.

— Фу-у-у — ничуть не смутился Филька. — Живешь долго, а вежливости не научился… Все на потом откладывал? Поверь, друг, время пришло. Садись за учебники, пока не поздно.

— Леди… — Киркиэль угрожающе навис надо мной.

Как все эльфы, он отличался высоким ростом. Но, сдается мне, предводитель молчаливого отряда найдет возможность казаться внушительным даже рядом с драконом.

— Леди… Если вы не уймете своего питомца, я за себя не отвечаю.

— Слышала? Я твой питомец! — радостно заявил филин и приобнял меня за шею крылом.

— Если ты сейчас же не заткнешься, отправлю обратно к Мелене, раньше, чем ты успеешь сказать «мама».

— Ушам не верю! — воскликнул Филька, театрально прижимая крылья к сердцу. — Из-за одного неосторожного слова ты готова отдать преданного друга на растерзание команде истребителей?

— Кончай паясничать! — отмахнулась я. — Я собираюсь попасть домой в ближайшее время. А это станет возможным, если мы найдем принца и мирно разойдемся как в море корабли. Так что сделай мне одолжение, — пожалуйста… попробуй не открывать свой клюв.

Филька изобразил, будто закрыл клюв на замок и выбросил ключ в лес.

— А теперь, может быть, наш молчаливый друг объяснит, что его так удивило? — мягко предложила я.

— Виктория, ты снова удивила меня, — заявил о своем присутствии Ахурамариэль. — Похоже, из тебя все-таки выйдет эльфийская принцесса, и мне не придется краснеть за свою ученицу.

«Чудеса иногда случаются», — согласилась я.

— Спасибо за позволение, моя леди, — поклонился эльф. Сказано было с иронией, но я предпочла сделать вид, что не заметила.

Сейчас не время и не место предаваться мелочным разборкам. Этак мы до зимы протопчемся на месте.

— Я имел в виду общеизвестный факт, что магический след не может держаться так долго. Обычно магия быстро рассеивается и следы ее применения трудно обнаружить.

Все согласно закивали, соглашаясь.

— Согласна, — кивнула и я. — Если только здесь не применялась магия высшего порядка, требующая больших затрат магической энергии. В этом случае следы не так просто скрыть.

— Откуда ты знаешь?

«По мне не скажешь, но иногда я заглядываю в книги».

— Итак, для этого нужно потратить много энергии. Здесь не видно ни следов магического круга, ни других приготовлений к ритуалу, значит, маг ничем себе не помогал, — заметил Киркиэль. — Может, мы не там ищем? Вдруг это не тот след?

— А чей? — вклинился мышь.

— Ну мало ли чей… Прозвучало не очень убедительно.

— Не так уж много магов прогуливаются в глухих лесах и колдуют на полянках, — не выдержал Васька. — Да и зачем им это надо?

— Вариантов множество, — усмехнулся Роландэль. — Например… чтобы открыть телепорт.

Все застыли, пораженные простотой решения. Ну конечно же! Телепорт… К чему рисковать, таская за собой плененного эльфа, если можно быстро провести его из одной точки в другую.

— Мы сможем последовать за ними! — радостно сообщил Роландэль.

— Каким образом? — заинтересовался Киркиэль.

— След достаточно четкий, чтобы можно было пройти по нему. Мы объединим нашу магию и пройдем путем похитителей.

Эльфы дружно потупились, как класс школьников, не выучивших задания.

— Ну… мы… это… — закашлялся Киркиэль.

— «Это» — это чего?

— Короче… Магии у нас нет, — горестно вздохнул эльф, опуская глаза.

— Совсем?

— Абсолютно, — кивнул тот. — Нас долго продержали в тюрьме в магических наручниках и выкачали досуха. На восстановление уйдет не одна неделя.

Роландэль расстроился и буквально спал с лица, он был готов рвать на себе волосы от досады. Все с тихим удивлением наблюдали за сценой.

— Надо же, принц, а на такое дело без амулетов-накопителей замахнулся, — почесал безволосый подбородок Бес— Хотя… Особам царской крови свойственна излишняя самоуверенность.

Роландэль заметно вздрогнул и замер как громом пораженный.

— А ведь ты прав, бесенок, — проговорил он. — Есть у меня парочка амулетов… Их и используем.

Бес вздрогнул и заткнулся, но поздно. Слово, как говорится, не воробей.

— Всего два амулета? — с иронией переспросил Киркиэль. Он стоял, облокотившись на гладкий ствол корабельной сосны, которая только выглядела старой, но наделе не созрела еще шишка, из которой выпало семечко, давшее жизнь ростку, когда эльф разменял первое столетие. Тонкие пальцы легко выстукивали по рукояти одному ему известный мотив.

— Всего два? И ты предлагаешь отправиться с тобой в неизвестно кем открытый проход? А вдруг на том конце нас ждет ловушка? Или еще что-то похуже?

— Простите за любопытство, — вмешался Филин. — А что может быть хуже, чем ловушка, приготовленная магами? Например, для вас и ваших спутников такая встреча закончилась замковой тюрьмой со всеми вытекающими.

Киркиэль медленным тягучим движением оторвался от ствола и скорее перетек, чем подошел поближе. Его манера двигаться напоминала сдержанную силу и грацию хищника, который экономит силы для решительного броска.

— Хуже ловушки на том конце телепорта, мой пернатый нежить, — вероятность застрять в межпространстве перехода и провести в этом неизученном пространстве вечность.

Все невольно поежились. Перспектива не устраивала никого.

— Весьма заманчивая перспектива для научных изысканий какого-нибудь сумасшедшего ученого. Какое счастье, что мы к науке не имеем никакого отношения. И часто случается такое? — не унимался оборотень.

— Чаще, чем хотелось бы. Особенно у самоуверенных глупцов, которые не могут правильно рассчитать силы и выбирают слишком далекую точку выхода.

— Прямо как мы! — ужаснулся мышь. — Суемся в воду, не зная броду!

— А я нечисть не приглашал! — отрезал Роландэль. — Нечисть может убираться на все четыре стороны. Я вообще никого не задерживаю…

— Вика, не верь ему… — жарко зашептал Филька на ухо — так тихо, что глухой услышит, — Заманит льстивыми речами и бросит где-то в малоизученной области. Эльфы, они всегда были горазды соблазнять невинных дев сладкими речами, и для последних результат был весьма плачевен.

Чтобы усилить трагический эффект своих слов, оборотень красноречиво изобразил крыльями сначала огромный живот, а затем сделал вид, словно качает на руках младенца. Эльфы уставились на новоявленного мима, явно желая придушить паршивца.

— Все! Хватит! — не выдержала я. — Время уходит.

— Ты права, — кивнул Роландэль. — Магия слабеет. Решаться надо.

— Сможешь распознать узор заклинания и вплести в него силу амулетов? — спросила я.

Роландэль чуть не подпрыгнул на месте. Эльфы всегда славились любовью к сложным магическим рисункам, причем никогда нельзя было понять, зачем им надо чрезмерно перегружать магическую канву, тратить собственные силы, если конечный результат будет таким же. Наверное, им просто нравился сам процесс.

— А ты молодец! — похвалил Киркиэль. — Пройти переход на плечах старого заклинания… Красивое решение.

Так как магией из нас владели только двое, то и осуществлять замысел пришлось нам вдвоем. Роландэль осторожно тронул нити чужого заклинания: прошелся по ним, осторожно ощупывая, чтобы понять общий замысел, но, не дай Высшие силы, не порвать истончившуюся, готовую в любой момент распасться канву. Я закрыла глаза и магическим зрением попробовала разглядеть сложное переплетение узора. Ядовито-зеленые нити заклятия напоминали искусное творение кружевниц. Я представила, как из моих пальцев осторожными щупальцами вытягиваются голубые ниточки силы, гибкими ростками оплетают чуждые нити, стараясь донести до меня слабые и сильные стороны заклятия.

Создатель шедевра обладал яркой магией эльфийской направленности. Заклинание оказалось перегруженным ненужными деталями, не несущими в себе никакой смысловой нагрузки и задуманными только для красоты рисунка. Сама канва по форме напоминала паутину гигантского паука, на которой кому-то приспичило вышить прекрасную лилию с гибкими лепестками, на которых блестели капельки росы.

Некоторые нити были слишком слабы, пришлось их укреп лять. Магия эльфа по цвету напоминала расплавленное золото, там, где она встречалась с моей, отзывалась теплом и осторожно помогала оплетать опадающие чужие нити, чтобы не дать разрушиться заклятию.

Через несколько минут или часов (сколько времени прошло, мы так и не поняли) хитроумное сплетение нитей было исследовано и укреплено. Заклятие было невредимо, и теперь мы могли спокойно заняться дальнейшей подготовкой.

Роландэль с искусностью опытного художника схематично, но узнаваемо начертил рисунок на земле. Все дружно уставились на изображение, как консилиум врачей на больного неизвестной болезнью.

— Ну!.. — не выдержал мышь. — Не доводите народ неизвестностью до белого каления. Рожайте уже!

Я едва сдержалась, чтобы не придушить надоеду. Киркиэль сделал попытку отвесить Драго полновесную оплеуху, но промахнулся, и увертливый мышь сначала залепил ошеломленному эльфу увесистую пощечину крылом, потом взлетел на ближайшую сосну и принялся корчить оттуда рожи и мерзко хихикать, тыча лапкой в его сторону.

— Леди! — яростно прорычал эльф. — Вам действительно необходимо общество этой крылатой нежити? Может быть, вы не станете так уж горевать, если я прямо сейчас уничтожу вампира, в лучших традициях истребителей нежити? Если я не ошибаюсь, вы имеете честь принадлежать к их числу?

— Вот я вас всех вон той деревяшкой! — процедила я сквозь зубы. — Взрослые нелюди, разменяли не одно столетие, а ведете себя как дети! Между прочим, если вы на минуточку отвлечетесь от своих глупых разборок, то заметите, что мы с Роландэлем делом заняты, а вы нудите под руку. Будьте так любезны, сделайте одолжение, заткнитесь и не мешайте работать.

От моей отповеди Киркиэль просто обалдел и замолк, как сломанное радио. Роландэль оценил произведенный мною эффект, красиво изогнул бровь и усмехнулся, но от комментариев воздержался.

— Итак, насколько я могу судить, перед нами один из вариантов заклинания телепорта. — Роландэль ткнул в рисунок прутиком, как учитель указкой. — Вот эта сеть линий питает середину цветка, где находится центр заклинания, здесь оно приобретает форму и, если активировать вот эту и эту точки на лепестках, переход теоретически должен сработать.

— А практически? — живо заинтересовался Васька, заглядывая через мое плечо.

— Практически — не знаю. Я это заклинание не создавал. Отстань! — отмахнулся он, не поднимая головы. — Итак, по моим расчетам, если мы подпитаем силой эти точки, заклинание сработает. Так как мы не создаем новый узор, то и энергии на активацию уйдет гораздо меньше, и амулетов нам должно хватить.

— Опять теоретически, — ехидно заметил филин.

— К сведению некоторых назойливых оборотней, любая теория должна проверяться на практике. Вот этим мы теперь и займемся. Это понятно?

— Понятно, — отмер Киркиэль. — Стране нужны герои и больные на голову добровольцы.

— Я никого с собой насильно не тащу. Все, кто сомневается в исходе нашего предприятия, могут спокойно отдохнуть здесь, в тени деревьев. А что думает на этот счет Дарриэль?

Я пожала плечами. В теории все должно было сработать. Это с одной стороны. С другой же — энергии было впритык и слишком много шансов остаться где-то посередине или почти в конце, не дойдя всего лишь шаг до конечной точки.

— Я думаю, ты прав. Но давай все же немного подстрахуемся и на всякий случай перед входом в телепорт сольем свои магии.

Он замер. Слияние магий — процедура довольно интимная и требует практически полной совместимости магов, иначе это будет очень неприятно. Раньше я никогда не делала ничего подобного. К ней прибегали только в крайнем случае еще и потому, что не всякий может точно рассчитать резерв партнера, и в таком случае может иссушить напарника до дна. Не всякий может устоять перед искушением значительно повысить свой уровень магии за счет другого. Поэтому сливали магию только в исключительных случаях. Эту процедуру делали маги, которые абсолютно доверяли друг другу. Минут пять Роландэль изучал выражение моего лица, потом коротко кивнул и полез за амулетами.

Пока эльф готовился проводить ритуал, я оттащила фамилиара в сторону. Мне вовсе не улыбалось потерять любимца где-то в глубинах межпространственного перехода, а значит, надо было найти правдоподобную причину, чтобы его отослать.

— Вася, ты меня любишь? Кот удивленно моргнул:

— Что за вопрос?

— Так, значит, нет?

— Так, значит, да.

— Замечательно. Выходит, я вполне могу доверить тебе одно маленькое, но важное и опасное задание.

Глаза фамилиара зажглись решимостью, что мне и надо было. Он навострил ушки. Готовность фамилиара идти на риск умиляла.

— Ты ведь знаешь, как дорога мне моя сумка. В ней не только магический шар, но и куча книг из запрещенной библиотеки. Страшно подумать, что произойдет, если фолианты попадут не в те руки… Поэтому я тебя очень прошу: найди Яшку с сумкой, пока никому не пришло в голову отловить оставшегося без присмотра коня и похозяйничать в седельных сумках. Сделаешь это для меня?

Несколько секунд недоверие и чувство долга боролись на выразительной мордочке фамилиара, но наткнулись на мой молящий взгляд, и кот сломался.

— Хорошо. Ради тебя я готов на все! — воскликнул он.

О мой герой! Я растроганно промокнула слезы умиления рукавом.

— А что мне делать, когда я найду коня?

Об этом я как-то не подумала. Мм… Что бы такое придумать?

— Я постараюсь связаться с тобой по магическому кристаллу и сообщить свое местонахождение.

На том и порешили. Кот нежно обнял меня на прощание, коротко всхлипнул, и пушистая спинка исчезла в лесной чаще. Ну вот и все. Хоть за него я буду спокойна.

Ахурамариэль потрясенно молчал, и это было лучшей характеристикой моего поступка.

Амулеты отдали магию. В конце концов, они были созданы именно для этого. Окружающие явно нервничали. Я кусала губы, Роландэль преисполнился решимости узника, гордо шагающего на эшафот, эльфы посуровели, словно собрались умереть оптом и с улыбкой на устах, дабы не бросить тень на честь собственного клана. Драго нахохлился, Филька взъерошил перья и напоминал футбольный мяч, только очень пушистый.

Роландэль осторожно, чтобы не повредить хрупкие нити, вплел в узор магию амулетов. Сила золотистым пламенем скользнула по узору и ярко вспыхнула где-то посередине. Воздух сначала сгустился как желе, затем стал похож на прозрачную водную гладь: кинь булыжник, и в разные стороны побегут многочисленные круги.

Эльфы гордо вздернули подбородки, выстроились в шеренгу, как на параде, и промаршировали к порталу, чеканя шаг. Киркиэль обнажил меч и насмешливо отсалютовал Роландэлю.

— Идущие на смерть приветствуют тебя! — мрачно усмехнулся он и шагнул в портал.

Послышался лязг. Остальные обнажили свои мечи и последовали за своим предводителем. Бес крепко-накрепко зажмурился и бросился за ними, как в омут с головой.

Мы с Роландэлем остались в гордом одиночестве, если не считать мыша и филина.

— Нам пора, — заметил эльф и протянул руку.

Я промешкала несколько секунд, но руку приняла. Рукопожатие было крепким, но оставляло шанс для выбора: я в любой момент могла разжать свою руку и прервать хрупкий контакт.

— Почувствуй мою магию, — прошептал он.

— Почувствуй мою магию, — пролепетала я.

Сила, словно ждала где-то неподалеку, потекла между нами сначала как робкий ручеек, затем осмелела и превратилась в полноводную реку. Магия дракона оказалась полна золотистыми искрами, будто в нее запустили множество светлячков. Горячая как огонь, она текла непрерывным искрящимся потоком — мощным, чуждым моего понимания. Она не была плохой или хорошей, просто ничего подобного я раньше никогда не ощущала. Это завораживало, как игра огня в камине: смотришь на пляску языков пламени и осознаешь, что огонь может сжечь дотла и твой дом, и деревню, но с тем же успехом и согреть ласковым теплом в морозный зимний вечер. Магия царила между нами, она омывала нас, как омывает бурная речка валун посередине русла, она наэлектризовала волосы, заставив их стоять, как нимб.

Я глубоко вздохнула, чувствуя, как даже воздух становится невыносимо вязким, словно густой кисель, и вдруг сила изменилась. К ней прибавилось еще что-то, до этого момента никак себя не проявлявшее. Темная бархатистость ночи, замогильный холод и привкус меди на губах, словно застывшая кровь.

— Драго! — потрясенно выдохнула я.

— А чем я хуже? — вкрадчиво шепнул голос вампира. Нет. Это был не писк летучей мыши, скорее шорох холодного осеннего ветра среди ветвей с пожухлой мертвой листвой.

— Разве магия в нашем предприятии бывает лишней?

— Согласен с вампиром, — отозвался Роландэль. — Магия в нашем рискованном предприятии не бывает лишней, даже если она вампирская.

Эльф поддерживает нежить! Я так удивилась, что чуть не прервала контакт.

— Ах так! Тогда я тоже участвую! — взмахнул крыльями филин, и к нашей магии добавилась еще одна, с привкусом ночной свежести, звериной мощи, тяжести полной луны над головой и запахом теплой добычи на лесной подстилке.

Мы ахнули все четверо, как единый организм, обтекаемый со всех сторон силой. Все вокруг казалось нереальным и в то же самое время каким-то пронзительно-острым: я смотрела не одной, а сразу четырьмя парами глаз, слышала шорохи и звуки, ранее мне недоступные, запахи сводили с ума. Роландэль осторожно смешивал наши силы в одной ему известной последовательности, свивая вокруг нас плотный кокон разнообразной магии.

— Нам пора, — шепнул он тихо, но все услышали слова так отчетливо, будто они пришли непосредственно в мозг. — Иначе другие уйдут слишком далеко и мы не сможем им ничем помочь.

Все согласились. Причем нам не надо было выражать согласие вслух. Достаточно было его ощутить или просто прийти к этому выводу, и все уже были в курсе. Я невольно подумала, что подобная открытость вообще несвойственна человеку, слишком много необдуманных мыслей и внезапных ассоциаций бродит в глубинах человеческого разума, и далеко не все высказывается вслух.

— Тебе не о чем волноваться, дорогая, — постарался успокоить меня Ахурамариэль. — Вы же не собираетесь сливать магии вечно.

«Это утешает».

— Согласен. А теперь будь хорошей девочкой — ступай в переход, время уходит.

Его слова слышали все. Мы ступили в переход не разжимая рук.
30

Мы вывалились из пространственного перехода где-то в лесу. Точнее определить наше местоположение в пространстве не решился бы никто. Дезориентация была такая, что с полной уверенностью можно было только сказать: мы живы, лежим на земле, вокруг высятся деревья и день клонится к закату, а ослабленный переходом организм с невероятным трудом борется одновременно с тошнотой и ознобом. Над нами склонились участливые лица истребителей — Мелены, Третьякова и Новгородского. Нас растерли спиртом, укутали в теплые вещи в несколько слоев, так что мы стали похожи на солдат отступающей армии Наполеона, и напоили горячим липовым чаем с медом. Пользуясь тем, что все заняты, Филька нагло нежился в опасной близости от костра, отогревая замерзшие крылья. Драго долго требовал минимум литр теплой крови — не дали, соглашался хотя бы на стакан — не дали все равно. Мышь насупился и затих.

Лично я напоминала себе восточную женщину, которой муж постоянно грозит разводом, и она поэтому носит весь свой гардероб на себе. И самое смешное, что все равно зуб на зуб не попадал.

— Мелена! А ты откуда здесь взялась? — пытаясь не сильно отстукивать зубами чечетку, поинтересовалась я.

Подруга удивленно пожала плечами:

— Так Липай меня сюда притащил. Представляешь? Метлу у меня забрал! Думала, командор, а оказался мелкий уголовник. Ты лучше расскажи, откуда у тебя такой симпатичный гарем организовался?

Эльфы закашлялись. Бес радостно подпрыгнул и попытался изобразить элегантный поклон. Эффект был испорчен комичным видом пяти надетых друг на друга рубашек, одна из которых была розовой со стразами в форме сердечек и скорее всего изначально принадлежала Мелене.

— А госпожа назначит меня любимым мужем? — вкрадчиво поинтересовался он, блеснув озорными глазами.

Все остолбенели. Народ даже зубами перестал стучать. Слышно было, как Киркиэль тихо фыркает от смеха.

— Запросто! — радостно согласилась я. — Если только Гарандарэль не будет возражать. Он вроде как первый предложение сделал.

Третьяков отнесся к происшествию с более прозаической точки зрения. С одной стороны, подмога в сложных случаях еще никому не мешала, с другой — помощники оказались иной расы, а задействовать иные державы, без предварительного письменного согласия начальства, себе дороже. Владислав задумчиво поскреб щетину на подбородке и кивнул головой в сторону леса:

— Виктория! Пройдемся?

Я смерила начальство задумчивым взглядом, наспех прикидывая, чем может грозить согласие: разговором по душам, отеческим наставлением или допросом с пристрастием? С другой стороны, как откажешь? Применит силу. С него станется. А против боевого мага не каждой ведьме суждено выстоять. Со вздохом великомученицы я поднялась на ноги, поплотнее закуталась в одеяло поверх ста одежек и последовала за командором. Несколько минут мы просто тихо брели лесом, делая вид, будто прогуливаемся каждый по отдельности в гордом одиночестве. Вездесущие кровопийцы, щедро представленные в местном лесу, надсадно пищали и жалили беззащитные участки кожи с прямо-таки диким остервенением. Будто кто-то невидимый тихо доложил: «Кушать подано!» и комары ринулись в атаку, как смертники в последний бой. Третьяков звонко прихлопнул очередное насекомое и задумчиво поинтересовался:

— Загнибеда, тебе обязательно надо было их сюда тащить? Я пожала плечами и потупилась. Интересно, за кого он меня принимает? За работорговца, что ли?

— Никого я не тащила, скорее наоборот. А вы сами здесь какими судьбами?

— Мы ищем пропавшую девушку, — коротко напомнил он.

— Мы тоже кое-кого ищем… И, между прочим, на это задание меня благословил ректор. Предлагаю высказать свои возражения непосредственно ему. Могу даже дать кристалл для связи, — щедро предложила я, совершенно позабыв, что магический кристалл на данном этапе находится вне зоны доступа, то есть в сумке, а сумка прикреплена к седлу, седло на Яшке, а сам Яшка остался где-то в горах. И вот этот комплект разыскивает одинокий рейнджер — Васька.

Как он там? Маленький, черненький, пушистенький… А главное, как же теперь я? Без сумки, без кота, посреди леса, в жутких, антисанитарных условиях… Стало очень жаль себя.

— Допустим, ищете, — милостливо кивнул командор. — А куда делись Липай и Лисицын? Оба были с тобой, но что-то я их не заметил среди твоих спутников.

— Эльфы подсунули им слишком пугливых лошадей, животные испугались дракона и умчались вместе с всадниками в неизвестном направлении.

Третьяков с прищуром посмотрел на меня, словно подозревал во всех бедах вообще и непосредственно своих в частности, просто не мог это доказать, затем резко развернулся на пятках и побрел обратно на поляну, где Мелена уже напропалую кокетничала со всеми эльфами разом.

Стоило только мне появиться на поляне, как в сторону меня увлек уже Роландэль. Похоже, на меня сегодня особенный спрос. Каждый считает своим долгом пригласить меня на прогулку.

— Что ты ему рассказала? — строго вопросил он.

— Ничего особенного, — прошипела я. — Сказала, что у меня индивидуальное задание. И вообще, что за тайны мадридского двора? Если ты не собирался сотрудничать с истребителями, зачем вообще обращался ко мне?

Взгляд Роландэля способен был прожечь дыру в стене, но я оказалась крепче и не дрогнула под тяжелым взором дракона.

— И вообще. Если кого-то перестало устраивать мое непосредственное участие в предприятии, я умываю руки и отправляюсь на поиски своего кота, который из-за кое-кого бродит в горах один-одинешенек в поисках потерянного имущества. Так что я и не знаю, живой он или нет…

— Глупости! — отмахнулся Роландэль. — Такой кот нигде не пропадет. Вот увидишь — вернешься домой, а он уже там самовар кипятит.

Действительно, за Васькой я жила как за каменной стеной и с трудом представляла свое существование без пушистого спутника на лоне дикой природы. Кто поставит палатку? Кто приготовит ужин? Кто проследит, чтобы я встала вовремя?

Утро выдалось пасмурным и с самого начала не сулило истребителям ничего хорошего. Третьяков устроил всеобщую побудку, без скидок на пол и расовую принадлежность. Эльфы поднялись быстро, по-военному и безропотно. Бодрые, как после контрастного душа, и свежие до противности. Новгородского будить не пришлось, он как раз дежурил перед рассветом и теперь деловито засыпал пшено в кипящую в котелке воду. Мелена пыталась брыкаться, но с нее бесцеремонно стащили одеяло, и истошный, пронзительный, полный негодования визг тут тоже не помог. Кряхтя, как столетняя бабка, вконец разбитая ревматизмом, я поднялась после ночного отдыха на лоне природы. После сна на тонком матрасе (в сантиметр толщиной, не больше!) несчастный организм болел, ныл и надсадно жаловался на жестокое обращение.

— Доброе утро, леди! — жизнерадостно поздоровался Киркиэль, и мне захотелось его ударить, чтобы стереть избыток оптимизма с породистого лица.

Отчетливо понимая, что рукоприкладство далеко не лучший метод, удовольствовалась очень выразительным взглядом, так как вовсе не находила утро добрым.

— Вы случайно не знаете, где Роландэль?

Вопрос поставил меня в тупик. Я не настолько проснулась, чтобы пересчитывать эльфов на поляне. Поэтому просто почесала нос, с досадой дернула хвостом и попыталась визуально обнаружить присутствие Роландэля. Безрезультатно. Может, он просто безупречно слился с фоном, в лучших традициях эльфийских коммандос?

— Понятия не имею, — мрачно констатировала я. — А должна знать?

Вообще-то я не нанималась присматривать за вездесущим семейством Правителя клана Золотого Дракона. И если бы не они, то благополучно спала бы дома, в тепле, а не таскалась по лесам в компании эльфов, без всякой надежды на утреннюю ванну или хотя бы душ.

— Нет, — мило улыбнулся Киркиэль. Мне бы его оптимизм. — Просто я подумал, что он посвятил вас в свои планы.

— С чего бы ему это делать? — не удержалась от зевка я.

— Не могу не согласиться с леди, — послышался голос Роландэля. — Я вовсе не обязан отчитываться в своих действиях.

Вышеупомянутый эльф вынырнул откуда-то из-за деревьев и бодро зашагал к нам. На поляне отчетливо запахло пшенной кашей. Завтрак был практически готов, и настроение еще больше ухудшилось. Пшенную кашу по определению я никогда не любила, вне зависимости от того, кто ее готовил и каким образом. Не любила, и все. И пересилить антипатию никак не могла. Перспектива остаться не только не выспавшейся, но еще и голодной удручала и вгоняла в зеленую тоску мой измученный, кое-где отлежанный организм. Костлявые руки голода тянули беспощадные пальцы к пустому желудку, заставляя его сжиматься от ужаса.

— Думаю, выражу общую точку зрения, если скажу, что всем интересно, где и с какой целью изволил прогуливаться наш лорд, — тут же оживился Бес.

— Ерунда! — вклинилась Мелена. — Мне, например, интересно только одно: до каких пор мы будем торчать на этой богом забытой поляне, кормить и без того упитанных комаров и ждать у моря погоды, ночуя в антисанитарных условиях и питаясь черт-те чем?

— Если кому-то не нравится, как я готовлю, пусть кашеварит сам, — заявил Новгородский и принялся помешивать кашу с такой яростью, что она вышла из берегов и закапала в костер.

Запахло паленым.

— Вот еще! — рассерженной кошкой фыркнула Мелена. — Я лучше на диете посижу или вообще объявлю голодовку. Пусть вам будет стыдно за то, что морите девушку голодом!

Новгородский только повел плечами в ответ, мол, каждый волен выбирать себе режим питания по душе. Мелена извлекла из сумочки расческу и зеркальце и демонстративно принялась приводить себя в порядок. Я помрачнела еще больше. Стремительность моей насильственной эвакуации с горной дороги не предполагала наличия багажа, а значит, придется рассчитывать на щедрость подруги. Роландэль получил от меня полный обещаний очень тяжелой жизни взгляд, но истолковал его по-своему.

— Мы можем попробовать проникнуть в замок, — заявил он.

— Хорошая мысль, — одобрительно кивнуло мое начальство. — Главное, не лишенная оригинальности. А мы-то, глупые, сидим себе под стенами и думу думаем: что же нам дальше делать? Нам и невдомек, что ворота в стене проделали не для банальной эстетики, а чтобы народ честной войти мог.

— А силовой контур повесили чисто для нашего удобства, чтобы мы, люди темные, в пропасть от избытка чувств не попадали, — в тон командору подхватил Филипп.

Роландэль не обиделся. Видимо, решил не обращать внимания на выходки команды. Высокорожденный эльф прошествовал ко мне, демонстрируя ухватки хищника. Текучая грация его движений не оставила равнодушной не только Мелену, которая бросала в сторону эльфов кокетливые взгляды из-под пушистых ресниц. Новгородский с Третьяковым наблюдали дефиле, словно собирались дружно тренироваться на досуге. Эльф остановился в нескольких сантиметрах от меня, заспанной и взъерошенной, и с видом фокусника на детском празднике извлек откуда-то тонкую, гибкую палочку. Затем носком сапога расчистил небольшую площадку и принялся чертить сложный, витиеватый узор.

— И что это за народное творчество? — живо заинтересовался Филька, слетая с ближайшего дерева на мое плечо.

Драго тут же завис над рисунком, склонил ушастую голову на один бок, на другой, прикинул и так и эдак и изрек:

— Это же матрица заклинания защитного контура, бестолочь ты лохматая.

Хлесткий подзатыльник кожистым крылом чуть не сбил любопытного оборотня на лесную подстилку.

— Я пернатый! — возмутился тот, потирая ушибленное место крылом.

— Тоже не велика птица, — отмахнулся вампир.

Оборотень надулся, но на него не обратили внимания. Любопытствующий народ подтянулся поближе. Всем была интересна структура заклинания. Третьяков окинул рисунок многоопытным взглядом и присвистнул от удивления. Заклинание было сложным, многоярусным, и не все его проекции были до конца ясны. Обычному магу разобраться в хитросплетениях многочисленных линий не представлялось возможным. Роландэль как раз закончил последний штрих и с видом художника оглядел свое творение.

— М-да… — критически хмыкнул он. — Тут сам демон не разберет, что к чему…

Удар носка превратил рисунок в ровную поверхность. Народ жалостливо вздохнул и отхлынул, как морская волна от каменного утеса. Топтавшаяся сзади Мелена тщетно пыталась разглядеть что-либо за широкими спинами мужчин. Ведьма тянулась изо всех сил, даже встала на цыпочки, а когда разочарованные истребители вкупе с эльфами сделали шаг назад, девушка не удержалась и рухнула к ногам Роландэля. Впрочем, тот не обратил на это никакого внимания.

, — Ладно, — глубокомысленно изрек он, ни к кому, собственно, не обращаясь. — Это мы сейчас поправим. Будем делать трехмерную модель!

Все заинтересованно подались вперед. Поднявшаяся было на ноги Мелена получила мощный тычок со стороны задних рядов и со страстью молодой возлюбленной, встретившейся с предметом своих грез, крепко обняла ближайшее дерево. Прямо бери кисть и картину пиши, а потом — хочешь на стенку вешай, хочешь так любуйся.

— Поосторожней нельзя? — прошипела ведьма, отлепляясь от дерева. — Тут, между прочим, кроме вас, тоже люди есть.

Справедливое замечание нагло проигнорировали. Роландэль легко взмахнул палочкой, как дирижер за пультом перед симфоническим оркестром. На конце прутика возникло легкое золотое свечение. Его можно было принять за маленькую искорку или блестку, слетевшую с маскарадного костюма. Осторожными, точно выверенными движениями эльф принялся водить палочкой по воздуху. Искорка плавно вытянулась, удлинилась, превратилась в тонкий лучик. Лучик принялся извиваться, складываясь в причудливый узор, послушный воле своего создателя, и перед изумленной публикой стало формироваться нечто кружевное и прекрасное, как изящное творение лучших кружевниц. В другое время восхитилась бы. Честно. Но испорченное с самого раннего утра настроение не способствовало созерцанию магических узоров.

Роландэль сделал последний взмах и остановился, явно любуясь творением своих рук. Народ тоже застыл в умилении. Я смерила всех мрачным взглядом, пытаясь пригладить растрепанные со сна волосы, что ничуть не улучшило моего внешнего вида.

— Если меня разбудили в несусветную рань только для того, чтобы я смогла оценить всю прелесть эльфийской магии, то совершенно зря. Не оценила. Нет у меня подходящего эмоционального настроя.

Все посмотрели на меня, как на язву. Я заслуженно возгордилась. В самом деле, почему плохое настроение должно быть только у меня?

— Интересно, — мягко улыбнулся Киркиэль. — И что же поможет создать у леди подходящий для молчаливого созерцания прекрасного эмоциональный настрой? Свечи? Столик на двоих? Изысканный букет?

— Леди утром может помочь горячая ванна, хороший массаж и вкусный завтрак, остальное можете оставить себе, — парировала я, нахохлившись.

Роландэль не обиделся. Он даже бровью не повел.

— Печально слышать, Дарриэль, что вас не трогает ничто прекрасное, а все устремления сводятся к примитиву: мягко поспать, сытно поесть.

— А еще хорошо помыться. Впрочем, я никогда этого и не скрывала. Это вы, эльфы, способны в самом простеньком заклинании нагородить уйму никому не нужных излишеств, истратив на вычурную конструкцию прорву магии, а потом, тихо млея от восторга, созерцать результат, усевшись в позу лотоса.

— Да! — рассмеялся Третьяков. — Виктория у нас — ведьма простая. Ей не до высоких материй, лишь бы на столе стояла вкусная еда.

Я покосилась на командора. Интересно, если жахнуть по нему файерболом, он успеет отскочить или нет? А ответить чем-нибудь сможет? Или все-таки успею убежать?

— Между прочим, от хорошего завтрака я бы тоже не отказался, — вступился Филька, чем вызвал у меня волну благодарности.

— Да! — поддержал оборотня вампир. — Война, знаете ли, войной, а обед по расписанию. Правда, в данном случае завтрак. Но это дела не меняет. К тому же на диету мы не соглашались.

Солидарный мой, невольно умилилась я. Хотя когда среди окружающих находишь понимание только у нежити, это наводит на некоторые размышления.

— Нежити слово не давали, — отмахнулся Новгородский. — Свежая кровь на завтрак не предусмотрена регламентом и не входит в продовольственный паек.

— А это, любезный, зря. Очень даже зря. Вы находитесь в шорах предубежденности, — глубокомысленно изрек Драго, эффектно распахнул крылья и завернулся в них, как в плащ. — Разнообразие в рационе еще никому не мешало.

— Стремление утолить голод всегда было присуще человечеству… — философски заметил Киркиэль. — Причем эта истина одинаково относится ко всем его проявлениям: гастрономическому, интеллектуальному и так далее. Если прекрасная леди желает получить вкусный завтрак, не вижу в ее стремлении ничего предосудительного. Более того, даю честное, благородное слово, что лично позабочусь о доставке великолепной трапезы голодной даме, если она не откажет мне в одной любезности.

Я была заинтригована. Во-первых, очень интересно, о чем попросит этот льстец. И не менее любопытно, откуда в дремучей, непролазной глухомани может взяться удобоваримый продукт питания, хоть отдаленно претендующий на роль приемлемой, желательно горячей еды. Мы путешествовали налегке и ни провизией, ни сменной одеждой в дорогу не запаслись. С другой стороны, эльфы никогда не врут (по крайней мере, напрямую). Конечно, можно заподозрить какой-нибудь трюк с использованием магии, но Киркиэль ее лишился. Не может же магический резерв восстановиться за столь короткий срок… Или может?

— Хорошо, — милостливо кивнула я и поднялась на ноги. Мягкого кошачьего движения не получилось. Ноги так затек-ли, что не упала, и ладно. — Что я должна сделать?

— Она согласилась! — нарочито округлил глаза Новгородский.

— Вот что значит вежтивость. Доброе слово и ведьме приятно, — ехидно вставил Третьяков.

Мелкий выпад. Я даже не стала на него реагировать. Не тот масштаб. Он просто завидует: команде придется дружно давиться очередной порцией пшена, сваренного, между прочим, на подсоленной воде.

— Ничего особенного. — Киркиэль услужливо подхватил меня под локоток и широким жестом указал на сверкающую золотом модель заклинания. — Вы с Роландэлем так хорошо сработались в команде… Почему бы вам не объединиться и на этот раз? Помогите ему найти ключ к заклинанию, и все будут просто счастливы: команда истребителей выполнит наконец свое задание (при вашем напосредственном участии в процессе), девушка, — элегантный жест в сторону Мелены, — попадает домой, мы узнаем, что стало с особой, которую ищем (имя и титул принца эльф благоразумно опустил), а вы получите почет, славу, всеобщее уважение и что-нибудь вкусное на десерт.

Хм… Что тут скажешь? Перспектива заманчивая. А заклинание заковыристое и наверняка с подвохом. Вон как изощрялся неизвестный маг: всё петельки, петельки да узелочки. Не за ту ниточку потянешь — не только испортишь узор, а и рвануть может не по-детски, хорошо, если пригнуться успеешь. Поневоле чувствуешь себя сапером, который, как известно, ошибается один раз.

Я кинула в сторону Роландэля задумчивый взгляд. Эльф растянул красиво очерченные губы в ироничной ухмылке:

— Ну что? Так и будем в гляделки играть? Неужели ведьму из прославленной команды истребителей может напугать какое-то заклинание? Или я ошибаюсь?

Я потупилась. Действительно, что я теряю?

— Мне показалось или этот тип на «слабо» тебя взял? — как всегда, некстати прорезался Ахурамариэль.

«Ничуть не бывало, — привычно отмахнулась я от стального надоеды. — Как говорится, раньше сядешь — раньше выйдешь… Надоели пешие прогулки по лесу. Домой хочу».

— Твое стремление к домашнему очагу мне понятно, — задумчиво протянул клинок. — Среди людей бытует мнение, будто мечи не знают усталости. Но они ошибаются. Многие воины стремятся домой. В этом вовсе нет ничего постыдного. В конце концов, если бы не эта тяга, нечего было бы воину защищать. Хорошо. Я помогу тебе.

Сказал, словно одолжение сделал. А я и не просила вовсе, сильно сомневаюсь в способности клинка помочь в колдовстве.

— А ты не спеши с выводами, — хмыкнул клинок. — Несколько столетий я служил помощником магов. Так что в делах магии у меня опыта гораздо больше, чем у тебя.

«Ладно, — я нервно облизнула пересохшие вдруг губы. А что я теряю? Попытка — не пытка. — Давай попробуем».

— Умница, — вкрадчиво мурлыкнул клинок. «Только знаешь что…»

— Что?

«Я понятия не имею, как это делают».

— Здесь совершенно нет ничего сложного. Тебе надо просто расслабиться и почувствовать, как магия разливается по телу.

«А ты раньше делал это?»

— Да… Тысячу раз. «Действительно столько?»

— Плюс-минус несколько раз. Какое это имеет значение? Просто постарайся расслабиться и плыть по течению. Магия сама подскажет, что надо делать.

Ладно. Придется довериться клинку, все равно других вариантов у меня нет. Ахурамариэль скептически хмыкнул, но не обиделся. Как обычно, клинок нагло подслушал мои мысли и, самое обидное, даже не собирался делать вид, будто сожалеет об этом.

— Ты уверен, что воспроизвел рисунок заклинания точно? — поинтересовалась я у Роландэля.

Тот кивнул.

— Теоретически модель не только воспроизводит рисунок, но и должна реагировать на любое внешнее воздействие, как ее большой собрат.

— Теоретически? — скептически приподняла бровь я.

— Именно так, — ухмыльнулся эльф.

— Может быть, вы перестанете разговоры разговаривать и приступите? Или вы точно решили простоять здесь до зимы? — мило поинтересовался Третьяков.

— Кому не нравится, может занять мое место, — весело предложила я.

— И мое, — подхватил Роландэль.

Все дружно осадили назад и заткнулись. Видимо, голограмма не пробудила в суровых сердцах истребителей жажду новых открытий и исследований.

Я глубоко вздохнула, стараясь изгнать из головы все посторонние мысли. Нет, они не исчезли совсем, просто остался отдаленный шум где-то на самых задворках сознания. Но это ничего. Если верить учебникам, мягкий фон почти всегда остается и не мешает, если на него не обращать внимания. По жилам разлилось знакомое тепло. Ахурамариэль ощущался как стальной стержень где-то в районе позвоночника. Ощущение новое и немного странное. Оно чуть не вывело меня из равновесия.

— Протяни руки… «Куда?» — не поняла я.

— К модели заклинания, разумеется. А ты что подумала? — ехидно поинтересовался меч.

Я оставила выпад без комментариев. Время для разборок не совсем удачное. Но я ему еще припомню. А пока протянула руки вперед, к силовым линиям голограммы, и осторожно попробовала прощупать их своей магией. Из кончиков пальцев потекла магия. Только раньше магические мои нити не имели стального оттенка. Теперь же из пальцев словно сочилось расплавленное серебро, оно ловко сплеталось с основным рисунком, и вскоре никто не смог бы с точностью определить, где заканчивается моя магия и начинается чужая.

Роландэль с интересом наблюдал за происходящим. Пару раз пытался внести свои коррективы в процесс, но на него зашикали, и он успокоился. На поляне сгустилась напряженная тишина. Я склонилась над макетом, как мать над единственным ребенком, стараясь разобраться в затейливых хитросплетениях линий.

Любое заклинание имеет в своей структуре какой-либо изъян. По-настоящему неуязвимых так мало, что можно пересчитать по пальцам рук. И чем больше площадь заклинания, тем чаще встречаются у него уязвимые места. Вот я и пыталась их обнаружить. По счастью, данное заклинание не стало исключением, и через несколько мучительно долгих минут я была готова произнести вердикт. Но сначала втянула обратно нити силы. Нечего добру пропадать. Народ вокруг дружно подался вперед и полюбопытствовал:

— Ну что?

Я неопределенно пожала плечами:

— Слабых мест несколько. Я обнаружила штук пять. Но, по-моему, для разрушения данного заклинания следует использовать вот это. — Я ткнула пальцем по направлению одного из узлов в силовых линиях. — Тут связи наименее крепки.

— Согласен, — кивнул Роландэль, и мне жутко захотелось съездить по наглому холеному лицу эльфа.

— Если ты сам во всем разобрался, к чему этот цирк? — с нажимом поинтересовалась я. — Это что? Внеочередной экзамен на профпригодность?

— Нет, — мягко улыбнулся тот. — Просто я мог и ошибиться.

Мой взгляд был очень выразителен и не сулил экспериментатору ничего хорошего, но улыбка эльфа не поблекла, а стала шире.

— Для этого и нужен макет. Обезвредим его — обезвредим и оригинал.

Я вспыхнула, чувствуя себя школьницей перед строгим ликом профессора. Осторожно сформировала небольшое заклинание и оставила спусковой крючок.

— Обезвредить, говоришь… Ладно, как скажешь. Если в этот узел осторожно добавить одно простенькое заклинание, например, защиты от комаров, то части основного вступят в противодействие с добавленным и…

Спусковой крючок сработал безотказно, как и всегда. Заклинание ушло, вплелось в узел и замерцало. Нити напряглись, изогнулись, застонали и… раздался взрыв!

Нас смело. Кого рассадило по деревьям, кого по кустам. Лично я с удивлением обнаружила себя лежащей на спине в ближайших кустах, с которых взрывом смело всю листву. Прямо на мне, как на импровизированном матрасе, удобно расположился мускулистый эльфийский организм. Я хотела было возмутиться наглой бесцеремонностью наглеца, но от удара в легких практически не осталось воздуха. Максимум, на что я была способна, это возмущенно таращиться на Роландэля.

— Неплохо рвануло! — радостно заметил эльф. — Полполяны снесло.

Я польщенно зарделась. Приятно, когда твои скромные таланты оценивают по достоинству. В соседних кустах послышался оглушительный треск ветвей. Обычно так продирается медведь скозь густой подлесок. Не могу ручаться за окружающих, но лично я не была готова к встрече с разъяренным хозяином леса, потому испуганно пискнула:

— Мама! — и обвила шею эльфа со всей страстью девы, спасаемой от огнедышащего дракона.

Не то чтобы я воспылала внезапной неудержимой страстью к нагло расположившемуся на мне Роландэлю, просто щит из него выйдет очень даже ничего. Глядишь, и медведь отвлечется. А пока косолапый будет плотно заниматься остроухим наглецом, я успею эффетно сделать ноги. Эльф истолковал мое поведение как личную симпатию к его неотразимой персоне и уставился на меня с таким видом, будто я только что предложила ему заняться совместным разведением эльфят в домашних условиях.

Между тем подозрительный треск усилился, к нему добавилось чье-то невразумительное бормотание вперемешку с руганью и проклятиями. Медведь определенно так ругаться не мог. Из кустов на поляну вывалилось нечто, усыпанное сосновой корой, иголками и опавшими листьями.

— Леший… — удивилась я.

— Загнибеда! — возопило существо, стряхивая с себя разнообразный мусор. Процесс проходил весьма активно и смахивал на самоизбиение. Впечатление такое, словно на лесное чудище напал рой пчел. — Загнибеда! — взвыло оно. — Я тебя убью!

— Почему оно хочет моей смерти? — Я прижалась к эльфу еще теснее.

— Может, ты изволила уничтожить его любимую поляну? — осторожно предположила Мелена откуда-то сверху.

Я сделала слабую попытку развести руками, но свободному движению рук ощутимо мешал эльф, ошибочно принявший меня за матрас. В итоге вышло неуклюжее хлопанье ладонями по земле.

— Истребители, а несчастного лешего успокоить не можете! — насмешливо фыркнул филин.

— Я сейчас сам тебя упокою, нежить! — взревело существо, оказавшееся вдруг командором Третьяковым, и сделало резкий выпад рукой в сторону оборотня.

С пальцев Владислава сорвался файербол, прочертил красивую дугу в воздухе и врезался в ствол ближайшего дерева. Филька был не дурак, он успел убраться с пути магического снаряда и принялся строить обидные рожи с безопасного расстояния.

— Значит, так, Загнибеда… — Третьяков угрожающе навис над кустами.

Со стороны выглядело глупо, но командор мог выглядеть и внушительно, если хотел.

— Я тебя предупреждаю: взрывать мы ничего не будем.

— Почему? — искренне удивился Роландэль.

— В замке заложники, а вы здесь в подрывников играете. Он был прав. Если взрыв небольшого макета разметал нас в стороны, страшно подумать, к чему приведет эксперимент с оригиналом. Гибким движением хищника Роландэль поднялся на ноги.

— Согласен. Нам надо попробовать что-то еще. Может, стоит внедрить другое заклинание? — предложил эльф.

— Точно. — Третьяков тоскливым взором обозрел испорченные взрывом штаны и заметно погрустнел. — Только мы сначала подальше отойдем. А то мало ли что…

Через несколько минут на поляну вышел Новгородский. Откуда-то из лесу подтянулись эльфы, изрядно потрепанные, но невозмутимые, как и положено перворожденным. Мелена осторожно спустилась с дерева и придирчиво осмотрела небольшой хвостик. Облегченно вздохнула. Вроде бы цел. Лешиться кокетливого украшения молодая ведьма не желала. Другой потом поди вырасти. Не факт, что новый отросток не будет крысиным, в прямом смысле этого слова.

— На твоем месте я бы самоустранился от столь сомнительного предприятия, — настоятельно порекомендовал Драго.

— Почему? — нахмурилась я.

— Ответ очевиден. Во-первых, почти любая твоя затея, моя блистательная леди, заканчивается взрывом. Во-вторых, все только критику наводить горазды, а реальной помощи не предлагают.

— И что, по-твоему, я должна сделать?

— Умыть руки, разумеется. Самоустранись и предложи перворожденным разобраться со своими проблемами самостоятельно.

Хм. Идея показалась мне весьма привлекательной. Я поднялась на ноги, почесала кисточкой хвоста затылок и глубокомысленно изрекла:

— Беру самоотвод.

— То есть судьба принца тебя вовсе не интересует? — вкрадчиво поинтересовался Роландэль.

На этот вопрос ответа не было. С одной стороны, принца было жаль, с другой — эльфийский отпрыск существо отнюдь не беззащитное, тем более в драконьей ипостаси. Драконам вообще мало кто может противостоять. Мощная рептилия, плюющаяся огнем, стоила небольшой армии.

— Я вовсе не виновата, что плохо соображаю на голодный желудок, а обещанных разносолов как не было, так и нет.

— Ей о тонкостях магических наук, а она о пустоте желудка, — усмехнулся Третьяков.

Я надулась. С одной стороны, возможно (но только возможно), они правы. Да, они о возвышенном, о применении магии для взлома чужого заклинания, а я о еде. Но даже такие возвышенные магические сферы нуждались в физической подпитке. А с таковой ощущалась напряженка.

— Можешь сам попробовать, если такой умный, — еще больше насупилась я.

— Да! — подхватил эту мысль филин. — Разве начальник не должен своим героическим примером вдохновлять подчиненных?

Все дружно уставились на Владислава. Тот смутился от настойчивого внимания окружающих и опустил глаза, но наткнулся на испорченные брюки, вспыхнул и ожег меня пристальным взглядом вышестоящего должностного лица.

— Предлагаю устроить мозговой штурм.

— Гениально! — радостно ухнул филин. — Правда, это касается только тех, у кого они есть.

— Значит, тебя придется вычеркнуть из списка участников, — парировал Новгородский.

Оборотень обиженно нахохлился. Истребители сплотили ряды и принялись обсуждать сложившееся положение. Происходящее быстро стало напоминать птичий базар. Всякий влезал без очереди и отстаивал собственную точку зрения с пеной у рта, ударяя кулаком в грудь, причем не обязательно свою. Дело грозило плавно перетечь в побоище. Впрочем, я скромно воздержалась от участия. Минут через пять, когда накал страстей достиг точки кипения, я осторожно выудила совершенно невменяемую от споров подругу из кучи беснующихся истребителей.

— Одолжи мне свой кристалл! — молитвенно сложила ладони я.

— Зачем? — подозрительно прищурилась Мелена, явно ожидая от меня скрытого подвоха.

Это от меня? От белой и пушистой?

— Хочу сделать один звонок другу… — Невинный взгляд моих глаз мог растопить льды на Северном полюсе, но только не убедить подругу в моей бескорыстности. — Кстати, надо еще Липая сориентировать. А то ведь он понятия не имеет о моем местонахождении.

Глаза Мелены удивленно расширились. Про наличие собственного начальства она явно позабыла. Всего пять минут потребовалось на то, чтобы связаться с взволнованным Васькой и объяснить свое местонахождение, а также проинформировать Липая о последних событиях и ходе бурной дискуссии. Игорь внимательно вгляделся в происходящее на поляне и резюмировал:

— Придурки! Ничего доверить нельзя. Скоро буду.

И отключился. Интересно, как ему это удастся? По воздуху, по прямой, еще куда ни шло, а верхом, пусть и на эльфийских лошадях, опрометчивое заявление «скоро буду» грозит плавно перетечь в «приеду когда-нибудь». Впрочем, не успела я так подумать, как метрах в десяти от меня воздух завибрировал, открылся пространственный переход и из него, словно джинн из бутылки, вырвался Васька, как лихой казак на горячем коне. Следом не спеша выехали Липай с Лисицыным. Лешка свешивался с седла командора, как похищенная из далекого аула невеста. Истребители не гудели в фанфары, чтобы возвестить о своем появлении, и потому спорящий народ их попросту не заметил и продолжал драть глотки, перебивая друг друга, причем эльфы давно перешли на родной язык, а остальные, как ни странно, с легкостью понимали эльфийский.

Липай уставился на спорщиков, как инквизитор на беснующихся еретиков, словно уже собрал хворост для аутодафе, только не мог решиться, с которого начать казнь. Лисицын спешился и принялся расседлывать коней, — видимо, понял, что это надолго. Васька бросился мне на шею и попытался удушить меня в объятиях, но не смог: все-таки кот и человек находятся в разных весовых категориях.

— Они над тобой издевались, да? — Фамилиар участливо заглядывал в глаза и заботливо оглядывал мою фигуру, тщетно разыскивая следы мучений. — Что они с тобой сделали?

Пушистая шерсть лезла в нос, и самое вразумительное, чего смог от меня добиться Василий, — это громкое и отчетливое «апчхи!». Кот практически отчаялся, когда с ветки свесился летучий мышь.

— Они ее пытали, — доверительно сообщил он. — Они не давали ей спать и морили голодом.

Впечатлительный Васька схватился за сердце. Я попыталась успокоить фамилиара, но открыла рот и… закашлялась — вездесущая шерсть угодила и туда.

— До чего довели девчонку!.. — участливо всхлипнул Филька, включаясь в игру. — Ишь как мается, сердечная.

Оборотню удалось выдавить из себя скупую слезу, он шмыгнул носом и громко высморкался в лист лопуха. Васька всплеснул лапками и заметался по поляне со скоростью электровеника. В считаные секунды были организованы: примус, на который была водружена массивная сковорода с аппетитно шкворчащей яичницей-глазуньей, компактный гриль с березовыми углями, на его решетке подрумянивалось филе семги и разнообразные овощи, на электрической плитке, чей штепсель был воткнут куда-то в бездонные глубины спортивной сумки, на маленькой сковородке пеклись румяные блинчики, а в объемной турке закипал ароматный свежемолотый кофе.

Васька успевал делать кучу дел одновременно, причем без помощи магии. Свойство удивительное и очень полезное. Мимоходом он заглянул в котелок с кашей, которую Новгородский снял с огня, и скривился, как от стакана уксуса:

— Такой едой не людей кормить, а тараканов морить.

Возмущенный критикой хвостатого повара, Филипп замахнулся было половником, но тот ловко увернулся, и грозное оружие просвистело мимо.

Запах готовящейся пищи примирил спорщиков. Аппетитный аромат распространился повсюду, заставив эльфов и людей дружно принюхаться. Сначала я честно хотела попросту не приглашать народ к завтраку, нагло съесть все деликатесы прямо на глазах изумленной публики и лопнуть от обжорства. Но передумала. Нет, дело не в совести. В конце концов, у истребителей имелся полный котелок великолепной каши. Правда, продукт успел уже остыть и намертво прилипнуть к котелку, так что ее можно было отодрать только при помощи бригады дорожных рабочих, вооруженных отбойными молотками. Но Василий в извечном стремлении накормить оголодавшую, исхудавшую без кошачьей заботы ведьму приготовил такое количество еды, что хватило бы на роту солдат на марше.

Когда первый голод был утолен, началась непринужденная застольная беседа.

— Кто-нибудь может мне внятно и доходчиво объяснить, что за галдеж морских чаек я сейчас наблюдал? — мило поинтересовался Липай.

Командор славился своим умением задавать простые вопросы, которые ставили собеседников в тупик. Народ дружно уставился в собственные миски. Слово взял Третьяков. Он подробно и обстоятельно объяснил суть нашего с Роландэлем эксперимента, не обошел вниманием его разрушительные последствия, а также мой несознательный самоотвод от дальнейших научных изысканий в данной области. Красиво изложил. Ничего не скажешь: ни добавить, ни прибавить, ни придраться.

Игорь переключил внимание на меня, любимую. Играть с прославленным командором в гляделки — дело скучное и неблагодарное, да и глупое в придачу. Потому я принялась с интересом разглядывать блинчик с вишней, словно традиционный способ заворачивать в блины начинку видела впервые и задалась целью написать научный труд в трех томах. Мне показалось или окружающие вздохнули с облегчением?

— Понятно, — ни к кому не обращаясь, сказал наконец Лисицын, нарушив затянувшуюся паузу. — И здесь без Виктории не обошлось. И почему я не удивлен?

— А я, например, удивлен, — вкрадчиво возразил Липай. — Вы, Владислав, в какой Академии обучались?

— А у нас их несколько? — живо заинтересовался тот.

— Тем прискорбней мне видеть факт вопиющей безграмотности учеников, позорящий альма-матер, — пригорюнился Липай. — Ладно молодежь, они у нас недавно выпустились, зеленые, так сказать, не обстрелянные еще. Задания могут сосчитать по пальцам одной руки. А вот командору стыдно не знать таких элементарных вещей, как соблюдение пропорций в заклинании.

— Каких пропорций? — нахмурился Новгородский.

— А вот таких. Макет, который сотворил наш эльфийский друг, был миниатюрной копией охранного заклинания, а Виктория вплела в него заклинание в его полном масштабе. Силовые линии не выдержали перегрузки и рванули. Это нормально. Если же вплести заклинание такой силы в реальную матрицу, нам очень повезет, если в результате раздастся хотя бы громкий хлопок.

Вот это номер! От неожиданности я даже подавилась блином и закашлялась. Мгновенно подскочивший Василий участливо постучал по спине.

— Иными словами, если мы сейчас испробуем заклинание на матрице в натуральную величину, замок устоит? — озвучил то, что я как раз хотела сказать, Роландэль.

А не грешит ли он чтением мыслей? Нет. Вряд ли. Хотя… Кто этих эльфов знает. На всякий случай я стала повторять про себя жуткую привязчивую песенку, без начала и конца: «У попа была собака…» Роландэль никакие отреагировал, даже не взглянул в мою сторону. Скорее всего, не подслушивает.

— Именно, — кивнул командор.

— Та-а-ак. Чего стоим? Кого ждем? — оживился Третьяков. И все ринулись к силовому полю. Уж очень интересно было узнать его реакцию. Лично я втайне надеялась, что ничего не произойдет и меня оставят наконец в покое.

33

Мелена кралась по коридору бесшумно, как леопард на ночной охоте. Ведьма была настороже, вражеская территория, как-никак. Хозяева точно знали о присутствии на территории незваных гостей, и то, что они пока не показывались, вовсе не означало радостных приготовлений встречи. Хлеба с солью никто выносить не спешил. В руке девушки призрачным светом светил фаербол — на всякий случай. Вдруг раздался ужасающий вопль, заставивший напряженную как струна девушку совершить рекордный прыжок в высоту. Файербол чудом удержался на самых кончиках наманикюренных пальцев.

По коридору со скоростью камня, выпущенного катапультой, промчалось нечто темное, непрерывно вопящее и стенающее.

— Что это было? — ошарашенно моргнула Мелена. — Родовое привидение или баныии?

Если привидение, у него можно спросить, есть ли в доме заложники. Добровольно не расскажет, но если припугнуть… Ведьма рванула следом. Пришлось поторапливаться, дух оказался на редкость проворен и с толком использовал полученную фору: когда девушка кинулась догонять, он уже скрылся за ближайшим поворотом. Девушке пришлось поднажать, чтобы нагнать разогнавшийся дух, благо тот вопил не переставая и тем самым с головой выдавал свое местонахождение.

Мелена вписалась в поворот, практически не сбавляя скорости… и на всем скаку налетела на командора Липая. Обнявшись, они вместе ввалились в одну из дверей и оказались на лестничной площадке. Только чудом им удалось удержаться на крае верхней ступеньки, не потеряв шаткого равновесия. Впрочем, удивленный неожиданной встречей Игорь не оценил свалившейся на него удачи.

— Мелена?! — рявкнул он хорошо поставленным командным голосом. — Откуда ты здесь взялась?!

Мелена честно пыталась выдержать тяжелый взгляд своего начальства, но скоро сдалась, шмыгнула носом, как нашкодившая школьница, и смущенно потупила взор. Взгляд ведьмы наткнулся на широкую грудь мужчины, к которой она все еще была крепко прижата, и она смутилась еще больше.

— Здесь кто-то кричал, — убито заявила она.

— И этот кто-то находится между вами, — пискнули откуда-то снизу.

Между истребителями кто-то усиленно завозился и закряхтел. В руку Мелены впилась пара острых игл.

— Ой! Кажется, в меня чем-то ткнули! — вскрикнула она и отпрянула от начальства.

На пол выпал изрядно потрепанный, взъерошенный мышь. Он деловито пригладил шерсть на голове и взлетел в воздух.

— Все крылья измяли, извращенцы!

Мелена с удивлением уставилась на две глубокие ранки на руке:

— Ах, паразит! Ты меня укусил!

— Ну и что? — Столкновение привело Драго в боевой настрой, и он морально уже был готов к драке. — Между прочим, вы меня чуть не расплющили. Я всегда мечтал, что умру в объятиях прекрасной девушки, но не надо воспринимать желания буквально. К тому же мужчину я не заказывал.

— Он меня укусил!

— Стоп! — Голос командора громовым раскатом пронесся по пустому коридору.

Замковая мышь, втащившая в свою нору небольшой огарок свечи, решила, что настал ее последний час и грохнулась в обморок от ужаса.

— Давайте все последовательно и по порядку.

— Он меня укусил! — Мелена сунула под нос Липаю руку с двумя точками-ранками.

— Ты уже это говорила. И я не глухой.

— Но теперь я стану вампиром! — Бездна трагизма в голосе и блестящие слезы в глазах.

— Чушь! — возмущенно пискнул Драго, безуспешно пытаясь подбочениться в воздухе. — Если бы все люди, укушенные вампирами, становились нежитью, вампирам не у кого было бы брать кровь, а население Земли состояло бы из нежити.

— Я тебе не верю, — отмахнулась Мелена. — Ты все это лепишь, чтобы усыпить мою бдительность.

Вампир неопределенно пожал плечами. Мол, не хочешь — не верь. Я не настаиваю.

— Повторяю свой вопрос— Липай обладал настойчивостью и хваткой бультерьера. — Что ты здесь делаешь? Если меня не подводит память, мы оставили тебя в лагере.

Ведьма замялась.

— Ну-у-у… — протянула она. — Нам стало скучно и…

— И вы решили подняться и помочь нам с поисками, — закончил за нее Игорь. — И почему я не удивляюсь?

— Ты не злишься? — Бездна надежды в голосе. Командор вздохнул. Он понял, что ведьмы — крест, который ему тащить всю оставшуюся жизнь.

— Хорошо, — обреченно молвил он. — Зови Викторию, устроим вам пышные проводы.

Мелена открыла рот, но не успела слово молвить, как встрял Драго:

— А Виктории нет.

— То есть как нет? — нахмурился Липай.

В ответ мышь принялся жестикулировать, наглядно иллюстрируя недюжинный талант мима. Получился театр одного актера.

— Я ей показал место, где хозяйка замка через портал ушла. Вика рукой вот так провела, и — раз! — ее засосало.

— Стесняюсь спросить… Кого и куда засосало? — живо заинтересовался Роландэль, возникая откуда-то из глубин коридора, как черт из табакерки.

Ему повторно обрисовали ситуацию. Эльф заметно напрягся. Известие не то чтобы подкосило его, но по плотно сжатым губам и по яростному блеску в янтарных глазах было видно: он на грани. Сильная рука резко взметнулась вверх, длинные, удивительно крепкие пальцы ловко сцапали не успевшего ахнуть вампира и сжали так, что несчастная нежить дышала через раз, рискуя многочисленными переломами в ребрах.

— Так какого демона ты не показал нам этот переход раньше? Какого рожна мы бродили по сырым подвалам этого проклятого замка, как группа туристов по музею без гида? А ну веди нас, нежить! И не вздумай юлить! А не то…

Роландэль размахнулся и запустил полумертвого от страха Драго вдоль коридора точным и сильным броском чемпиона по метанию мяча. Перепуганному вампиру второго приглашения не понадобилось. Ему вспомнилось «Краткое руководство по лучшим казням средневековой инквизиции в занимательных картинках».

Народ ринулся следом. Пришлось бежать изо всех сил, так как впечатлительному вампиру периодически казалось, что за ним не просто бегут, а гонятся, дабы предать невероятно жестоким пыткам — при условии, если поймают.

В комнате все осталось по-прежнему. Ввалившиеся в нее истребители не нашли ничего особенного, как ни бились. Разве что магический фон был слегка повышен. Видимо, последний всплеск, активировавший межпространственный переход, вытянул из окружающей среды все остатки магии, демаскирующие точку входа. Вскоре к истребителям присоединились эльфы и вторая команда. Правда, они тоже ничем не могли помочь и просто толпились возле двери: они все еще были лишены магии. Липай долго и кропотливо пытался подцепить нить перехода, напряженно кусал губы, но это не дало никакого результата, и он сдался.

Нахохлившийся на подоконнике мышь с подозрением обозрел присутствующих, словно подозревал непосредственно каждого в загадочном исчезновении ведьмы, и задал вопрос, мучивший всех:

— Ну? Что будем делать?

Все уставились на вампира, словно он только что предложил всем принять участие в разгуле нежити на Хеллоуин. Впрочем, Драго раскаленные взгляды собравшихся ничуть не смутили: позади удачно располагалось окно с открытой форточкой. А значит, путь к отступлению был готов.

— Ясно. Предложений нет. Вопрос снимается с повестки дня, — ехидно заключил он и на всякий случай придвинулся ближе к окну.

Несколько мучительных мгновений вампир напряженно гадал, вздуют его или нет. Поддержка пришла с неожиданной стороны.

— Так мы будем Викторию спасать или нет? — вопросила Мелена честное собрание.

В ее голосе опытное ухо Липая различило то особенное оживление, по которому он безошибочно догадался, что ведьма что-то затевает. Он с тоской в сердце понял, что сейчас будет предложен план, в результате которого содрогнется от ужаса потрясенное человечество и все участники сомнительного предприятия окажутся ввергнутыми в пучину бед. Героическим усилием воли командор решил не озвучивать свои подозрения, дабы не провоцировать преждевременный взрыв этой мины замедленного действия. Вместо этого он мысленно сосчитал до десяти и поинтересовался у прекрасной половины своей команды:

— У тебя есть план? Я правильно понял?

— Да! — радостно выдохнула Мелена, не в силах скрыть охватившего ее восторга.

Девушка была вознаграждена печальным взглядом командора, но это ничуть не охладило ее пыл, хотя в глубине души ей показалось, что Игорь не очень рад ее озарению.

— Замечательно. — С налетом легкой грусти кивнул Липай, как доктор, чьи худшие опасения по поводу диагноза пациента уже начали сбываться. — Думаю, тебе надо вернуться в лагерь.

— Поддерживаю, — откликнулся Роландэль.

Остальной народ выразил единодушие с командором одобрительными возгласами. Потрясенная неожиданным развитием сюжета Мелена удивленно моргнула и недоверчиво проблеяла:

— Ты шутишь? Игорь покачал головой.

— Нет. — Мягкая улыбка тронула его губы. — Одной пропавшей без вести ведьмы нам более чем достаточно. Сделай одолжение, просто подожди нас в лагере…

— О да! Уйди, женщина! Твое место на кухне! — возмутилась та. — У меня для тебя неприятная новость. Командор, ты — шовинист. И то, чем ты занимаешься, называется «дискриминация по половому признаку». Босая, беременная, на кухне — вот твой идеал женщины?

Командор снова улыбнулся. На сей раз его улыбка напоминала улыбку любящего отца.

Мелену вынесли из замка эльфы. Большую часть дороги она пыталась флиртовать, но, видимо, ребята были отлиты из железобетона и чарам прекрасной ведьмы не поддались. Потом она ругалась и грозила проклясть жестокосердных садистов, издевающихся над бедными, беззащитными девушками. Затем пригрозила прислать проклятие, упакованное в подарочную коробку с бантом, курьером на дом каждому персонально. Как ни странно, угроза не помогла. Ведьму выставили во двор и закрыли дверь. Мелена долго пинала тяжелые створки. Безрезультатно.

Окончательно вышедшая из себя ведьма подбоченилась и смерила яростным взглядом ставшую помехой дверь. Если бы створки обладали хоть каплей разума, то съежились и сбежали бы, визжа как побитые щенки. Но дверь устояла.

— Ах так! Ну это вам выйдет боком! — Мелена погрозила замку кулаком.

— Что случилось? — Мягкий вкрадчивый голос Василия заставил девушку вздрогнуть.

Она обернулась и кинула на кота такой взгляд, словно видела его впервые.

— Вика исчезла, — будничным тоном сообщила Мелена, словно не ломилась только что в закрытую дверь с упорством бультерьера, ухватившего челюстями кость.

— Что?! — Мартовским котом взмяучил фамилиар. — Как исчезла? Куда? Ее уже ищут?

— Понятия не имею, — пожала плечами ведьма. — Меня наглым образом отстранили от процесса, лицемерно прикрываясь заботой обо мне.

Васька вздыбил на спине шерсть, выпустил острые когти и прорычал:

— Да я им сейчас собственными когтями все их наглые рожи расцарапаю! Куча народу, а за одной ведьмой присмотреть не могут! И кто им только на нежить охотиться позволяет?

— Согласна. Только прежде чем устраивать крестовый поход и требовать справедливости у мужчин, дай мне Викин кристалл.

— Зачем? Ты свой потеряла?

— Нет. Просто у Викиного четкость изображения при дальней связи лучше и помех меньше.

Кот задумчиво почесал лапой за ухом, тяжко вздохнул, словно у него отнимали последнее, кровью и потом заработанное имущество, но шар дал. Прозрачная как слеза хрустальная сфера мягко опустилась в изящные, с длинными трепетными пальцами руки. Васька напружинился и черной тенью вскочил на подоконник ближайшего окна. Чем будет кот заниматься дальше, Мелене было все равно. Привычным движением руки девушка активизировала кристалл и с напряженным вниманием принялась вглядываться в туман, сгустившийся в шаре. В это время коту удалось-таки расшатать форточку. Она открылась, гостеприимно пропуская кипящего праведным гневом кота. Васька проскользнул внутрь.

В кристалле возникло прекрасное лицо Велины Горобоевны. Женщина была счастливой обладательницей роскошного водопада вишнево-рыжих волос, которые так и просились на полотно Тициана, зеленых изумрудных глаз, точеного профиля и красиво очерченных коралловых губ, за которыми скрывались тонкие клыки, какие обычно бывали у вампиров. Злые языки поговаривали, что ее мать когда-то соблазнил вампир и клыки служат явным тому доказательством. Сама Велина никогда не опровергала, но и не подтверждала домыслы окружающих. Помимо вышеперечисленных достоинств, женщина являлась Хозяйкой шабаша, на котором бывали как Виктория, так и Мелена. Хозяйка шабаша правит только на шабаше. Она может направлять своих подданных, помогать советом, но не более. Если ею будут недовольны, можно легко назначить другую Хозяйку. Велина знала об этом и правила разношерстной свободолюбивой братией мягко и разумно.

— Хозяйка! Рада приветствовать тебя, — склонила голову в знак уважения Мелена.

— Я тоже рада видеть одну из своих подданных. Что-то ты мало веселилась на последнем шабаше. Или наше скромное общество перестало тебя радовать?

Мелена зарделась от удовольствия. Шабаш посещало много народу. Там бывали ведьмы, ведьмаки, кикиморы, феи-крошки, оборотни… Запомнить одну ведьму среди всех — дорогого стоит.

— Нет. Общество, как всегда, было великолепно. Просто с утра мне нужно было отправляться на задание.

— Что ж, понимаю. У тебя очень опасная и нужная служба. Надеюсь, все прошло успешно.

— Да. Но я беспокою тебя не для того, чтобы извиниться за свое поведение.

— Да? — Красиво очерченная бровь Велины удивленно изогнулась в форме лука. — Слушаю внимательно.

Мелена взяла тайм-аут, чтобы прокашляться.

— Я не знаю, с чего начать, — скорбно вздохнула она.

— Предлагаю начать с начала, — участливо предложила Велина.

Ведьма кивнула, глубоко вдохнула, как нырялыцица за жемчугом, которой предстоит пробыть под водой не менее получаса, и выдохнула:

— В сложной ситуации каждая ведьма имеет право обратиться за помощью к шабашу.

— Безусловно, — участливо кивнула Велина. — Надеюсь, ты звонишь мне не для того, чтобы зачитывать свод правил шабаша.

— Нет, — замотала головой Мелена. — Просто Загнибеда пропала в неизвестном направлении, а я не знаю, что делать.

— Интересная новость, — помрачнела Хозяйка шабаша. — С этого места прошу поподробнее: где пропала, куда, кто в этом виноват?

Мелену как прорвало. Она рассказывала долго, вдохновенно и очень эмоционально. По ходу повествования она усиленно жестикулировала руками и размахивала шаром. Велине пришлось выслушать саму историю, мнение Мелены об истребителях и о противных, нудных, вечно все запрещающих мужиках вообще и эльфах в частности. Поэтому монолог несколько затянулся. Солнце устало, побагровело и тяжело опускалось за горизонт, когда ведьма наконец выдохлась и примолкла, обессиленная.

— Жди. Скоро буду. Диктуй координаты, — коротко приказала Велина, выслушала ответ и дала отбой…

Истребители сгрудились вокруг межпространственного телепорта. Невозмутимые эльфы спокойно подпирали стены. В единственном кресле вольготно расположился Роландэль. Нахохлившийся как сыч, Драго восседал на подоконнике и мрачно наблюдал за окружающими.

— Черт побери! — Лисицын в сердцах пнул ближайшую стену. — Никак не могу подцепить направляющую нить перехода!

— Действительно, — согласно кивнул Игорь. — Магии осталось так мало, что не знай мы наверняка, что точка входа располагалась именно здесь, ничего бы не заметили.

— Вот это и пугает. — Третьяков вперил подозрительный взгляд в вампира. — Вместо того чтобы продолжить поиски пленницы или пленников, мы всей толпой маемся дурью.

— Вы считаете спасение члена собственной команды дурью? — недобро прищурился Лисицын.

— Нет. Я просто не считаю разумным искать вход в портал, полагаясь только на сомнительные показания нежити. Сдается мне, вампиру просто доставляет удовольствие водить нас за нос. А сама Виктория наверняка сидит где-то под сосной и умирает со смеху, представляя выражения наших лиц.

— Хочешь сказать, она все подстроила? — удивился Новгородский.

— Именно это я и пытаюсь сказать.

Народ замер, пораженный коварством ведьмы. Повисла тяжелая тишина. Роландэль поднялся на ноги.

— Лично я в это не верю, — спокойно заявил он. Черная молния метнулась через всю комнату, врезалась в Новгородского, опрокидывая его на пол.

— Что за… — начал было возмущаться Филипп, но оборвал себя на полуслове, встретив угрожающий взгляд зеленых кошачьих глаз.

Васька (а это был именно он) уперся задними лапами в живот истребителя, и Новгородский с ужасом ощутил, как острые когти впиваются в беззащитное тело сквозь тонкую ткань футболки. Обычно скрытые в недрах пушистых, мягких кошачьих лап острые как ятаганы когти не сильно привлекают чье-то внимание, пока не впиваются непосредственно в ваше тело. Фамилиар демонстративно выпустил внушительные когти и сомкнул их на шее Новгородского где-то в районе кадыка. Филипп нервно сглотнул. Когти сжались сильнее.

— Не дергайся, — настоятельно порекомендовал ему Васька. — Иначе одно неловкое движение когтей и…

Повторять не пришлось. Филипп замер.

— Васька! — возмутился Третьяков. — Что это значит?

— А как ты думаешь, умник? — встопорщил шерсть кот. — Я требую вернуть Викторию или я собственными когтями вырву ему глотку!

Все замерли, до глубины души потрясенные угрозой кота.

— Молодец! — радостно воскликнул Драго. — Ты настоящий фамилиар!

— Причем потомственный, — согласился кот. — Итак, — вкрадчиво мурлыкнул он. — Рекомендую вам поторопиться. Мои лапы могут устать, их может свести судорогой прямо на горле этого милого молодого человека.

— Кончай чудить, кот! — разозлился Третьяков. — Мы и так собирались ее вернуть. Мы ведь никогда не бросаем своих.

— Действительно? — хрипло рассмеялся фамилиар. — А что было в Адовой Глыщобе? Обман зрения? Или вы не бросили нас на произвол судьбы, а прятались за соседними деревьями?

— Вы бросили собственную ведьму в Адовой Глыщобе? — Липай был поражен вероломством другой команды. — Теперь понятно, почему Виктория вас не жалует.

Третьяков смущенно опустил глаза в пол.

— Она не желала бросить свою лошадь и ставила под удар жизни всех членов команды.

— Это не оправдание! — Голос Игоря прозвучал резко, как удар хлыста. — Кстати, я читал ваши рапорты об этом задании, в них ни слова об этом инциденте. Думаю, ректору давно надо задуматься о вашей компетентности как командора группы.

— Правда? Вот сами и попробовали бы работать с этой истеричкой, — ощетинился Третьяков. — Она совершенно не дисциплинированна, вечно куда-то исчезает, что-то ломает и все портит. Я согласен поменяться с любой командой, лишь бы их командор дал четкие гарантии, что никогда не вернут ее обратно. Я вообще не стал бы связываться с ведьмами, если бы мне позволили работать без них.

— Вы можете даже подраться, — щедро предложил Новгородский. — Только сначала избавьте меня от обезумевшего животного.

— Животного?! — взрычал Васька. — Я тебе покажу, что такое настоящее бешенство!

Роландэль выбрал именно этот момент, чтобы сменить роль пассивного наблюдателя и присоединиться к действию. Гибким движением хищника он поднялся на ноги и подошел к распростертому на полу Новгородскому. Впрочем, слишком близко к себе кот его не подпустил, острые когти весьма красноречиво сжали беззащитное горло следопыта, и по коже медленно стекла рубиново-красная капля крови.

— Мне понятно твое волнение, — сказал Роландэль. — Но в переходе осталось слишком мало магии, чтобы определить, куда именно занесло Викторию. Поверь, мы делаем все возможное, но одного желания мало…

— Волнуешься? — зашипел кот. — Это все из-за тебя! Это ты прилетел за Викой и заманил ее в город, где ей никто не был рад. Из-за тебя нас выставили вон, хотя мы ничего такого не сделали. Правда, мы освободили из тюрьмы демона, но это чистая случайность и поэтому не в счет.

— Вы освободили демона? — то ли возмутился, то ли восхитился Киркиэль.

— А как, по-твоему, ты и твоя группа зэков остались в живых, когда вам давно сделали пропуски на местное-кладбище? Вика, между прочим, призвала его, чтобы он вам помог. И никакой благодарности.

— Неправда, — возразил эльф. — Мы очень благодарны нашей спасительнице.

— Неужели! — скептически фыркнул кот. — А по вам и не скажешь. А я наивно полагал, что вы заодно с этим наглым драконом, ворующим девушек на горных дорогах.

— Ты воруешь девушек? — удивился Киркиэль. — Вот это новость. И давно ты этим промышляешь?

Роландэль неопределенно пожал плечами, из чего окружающие тут же сделали вывод, что брат Правителя клана вполне может содержать гарем на несколько сотен мест и пополнять его путем умыкания девушек. Ведь откуда-то берутся легенды о драконах, ворующих невинных дев. Преимущественно принцесс.

В дверях нарисовался Бес.

— М-да. Весело тут у вас, ничего не скажешь… — протянул он, облокачиваясь о притолоку. — А меня, между прочим, законопатили в тюрьму за более невинные проделки.

Роландэль ожег Беса взглядом, далеким от дружелюбия. Рука эльфа многозначительно погладила рукоять меча, давая понять, что шутки могут кончиться очень печально.

— Иными словами, ты во всем происшедшем обвиняешь меня? — мягко поинтересовался он у окончательно рассвирепевшего кота.

— Разумеется! — зашипел тот. — Кто все это замутил? Да если бы не твоя черная чешуйчатая морда, сидели бы мы с Викой на террасе, пили бы чай с вишневым вареньем…

— У вас нет террасы, — машинально поправил кота эльф.

— Значит, построили бы, — ничуть не смутился тот. — А как построили, сразу и за стол — отмечать.

— Логично, — согласился Липай. — Постройку надо отметить, но прежде стоит все-таки найти хозяйку дома.

— Замечательная идея. — Женский голос прозвучал прохладным серебристым ручейком посреди полуденного зноя. — А кто у нас хозяйка?

Все синхронно повернулись к двери и замерли, просто немая сцена в последнем акте «Ревизора». Чтобы увидеть вошедшую даму, Бесу пришлось повернуть голову под неудобным углом. Он потерял равновесие и грохнулся прямо к ногам очаровательной рыжеволосой незнакомки. Зеленые миндалевидные глаза дамы насмешливо блеснули, ироничная улыбка скользнула по красиво очерченным коралловым губам, чуть приоткрыв острые кончики белоснежных клыков.

— О! Мне нравится, когда мужчины падают к моим ногам, но иногда это мешает пройти.

Точеная ножка, упакованная в темно-синие брючки, спокойно переступила через поверженного Беса, и черный ботинок мягко, как-то по-кошачьи, ступил на каменный пол комнаты. Изящная рука вынырнула из широкого рукава голубой туники, легким, привычным движением откинула буйные пряди волос назад и поправила серебряный наборный пояс на тонкой талии. Народ продолжал стоять как громом пораженный. Посреди сгустившейся тишины громко прозвучал вопль кота:

— Велина!

Радостный кот бросил терзать шею Новгородского и кинулся к незнакомке. Та мягко, как-то по-особому чувственно рассмеялась и подняла пушистого котика на руки. Драго кокетливо пригладил шерсть на голове, сдул с крыльев несуществующие пылинки и снялся со своего подоконника.

— Мадам… — молвил он, подлетая к Велине.

— Мадемуазель, — привычно поправила она нежданного кавалера.

Внезапные ухаживания летучего мыша ее ничуть не смутили. На шабашах она видела и не такое.

— Мадемуазель, — ничуть не смутился граф и умудрился изобразить в воздухе затейливый поклон, достойный паркета лучших бальных зал. — Очарован, мадемуазель!

Хозяйка шабаша одарила его взмахом густых ресниц:

— Всегда приятно встретить истинного джентльмена. Предлагаю, раз уж все застыли соляными столбами и нас некому представить, может, не будем ждать любезности от посторонних?

— О да! — обрадовался вампир. — Граф Драго. Мое крыло и моя рука в вашем распоряжении, миледи.

— Очень приятно. Велина Горобоевна.

— Пока вы тут мило обмениваетесь светскими любезностями, там, может быть, Вика совсем уже пропала, — горестно всхлипнул кот.

— Искренне надеюсь, что нет. — Лицо Велины окаменело. — Не такая ведьма Виктория, чтобы позволить причинить себе вред безнаказанно.

— Вот этого я и боюсь, — печально вхлипнул котик. — Вдруг врагов много, а она там одна…

Третьяков перестал разыгрывать из себя статую и задал резонный вопрос:

— А вы, собственно, кто? Велина зябко повела плечами:

— Я, кажется, уже представилась. Вы разве выходили?

— Отнюдь. Просто ваше имя мне незнакомо. А еще мне не совсем понятно, как вы здесь оказались. Только не надо оправданий типа «мимо проходила» — не поверю.

Велина откинула голову назад и задорно рассмеялась:

— А в проницательности вам не откажешь! Нет, я не шла мимо. Меня сюда позвали.

— И кто же, если не секрет?

— Не секрет. Со мной связалась Мелена и сообщила об исчезновении Виктории.

— Очень интересно. — Третьяков кинул выразительный взгляд в сторону Липая.

Это именно его ведьма нарушила негласное правило: ни в коем случае не привлекать к заданию случайных гражданских лиц.

— И что же еще она вам сказала?

По губам Хозяйки шабаша скользнула еле заметная улыбка. На этот раз кончики клыков остались скрыты от любопытных глаз.

— Еще? Еще она попросила у шабаша помощи в поисках.

Третьяков громко фыркнул. Сбылись худшие опасения. Ведьма из постоянно конкурирующей с ним команды не только рассказала секретную информацию посторонней женщине неизвестного и явно сомнительного происхождения, но и пригласила участвовать в операции кучу постороннего народа. Взгляд Владислава в сторону Игоря был очень пристальным. Прославленный командор смутился под ним, как школьник, застигнутый строгим учителем с сигаретой во рту. Это отчасти компенсировало Владиславу некоторую часть пошатнувшегося было авторитета.

— Что-то не так? — мило поинтересовалась Велина.

— Не совсем, — не менее мило улыбнулся Третьяков оскалом матерого хищника, заставшего бедного ягненка на полянке в гордом одиночестве. — Дело в том, что Мелена не имела никаких прав рассылать приглашения посетить замок. По крайней мере, пока мы не закончим выполнение задания.

— Посторонних? — изогнула бровь Велина. — Не говорите ерунды. — Третьяков удивленно моргнул и открыл было рот, чтобы выразить протест, но его оборвали нетерпеливым жестом руки. — У вас тут подобралась колоритная компания, даже эльфы и бес есть. Интересно, с каких это пор в штат команды истребителей зачисляют перворожденных?

— А они не в штате, — возразил Третьяков.

— Внештатные сотрудники? Так это замечательно! — обрадовалась Велина. — Значит, шабаш в полном составе может считаться внештатными сотрудниками. — Третьяков открыл было рот и захлопнул его, не зная, что сказать. Липай воспрянул духом. Похоже, Мелена не так уж и провинилась. — Сейчас сюда прибудут мои помощники, и начнем поиски.

— А если не секрет, — закашлялся Липай, — сколько сотрудников будет?

— Много. Но не беспокойтесь. Думаю, во дворе все поместятся.

Помощники прибыли оперативно. В отличие от истребителей они не выслушивали вводного инструктажа, не тратили времени на визит в кладовую за провиантом — просто намечали маршрут, выбирали транспорт, а со всем остальным предпочитали разбираться прямо на местности. Они прибыли кто как: кто-то из них предпочел портал, кто-то метлу. На лошади и верхом на других ездовых животных никто замечен не был. Мелена встречала гостей, делилась информацией и отправляла к Велине. Вскоре девушка стала напоминать самой себе конвейер и мечтала обзавестись табличкой с надписью: «Добрый день! Мы ищем ведьму Викторию. Велина на первом этаже, десятая дверь налево».

Не все из прибывших удостоились чести быть взятыми в помощники. Большинство просто слонялось по двору без дела. Весело кружили феи-крошки, беззаботно разминая разноцветные крылья. Кто-то притащил дров, зажгли костер. Вскоре над огнем появился котелок с глинтвейном. Горячий напиток пошел по кругу. Запах вина с пряностями привлек горного орка. Народ сначала удивился, но гнать пришельца не стал: гость все-таки, хоть и страшный на вид и кожа красного цвета. Орку тоже налили, и он остался.

Тщательно отобранные Велиной помощники не называли настоящих имен — только клички. Высокий мускулистый мужчина с прической ежиком, звериным янтарем глаз, выступающими вперед челюстями явно был оборотнем, слишком долго пребывающим в своей звериной ипостаси. О чем ярко свидетельствовали острые клыки, которые с трудом помещались во рту. Он назвался Ищейкой.

Девушка с голубым цветом волос и тонкой, словно прозрачной, кожей назвалась Ундиной, рыжий парень с множеством африканских дредов и кольцом в пупке — Саламандрой, высокая, болезненно худая девушка с каштановыми волосами — Дриадой.

Истребители наблюдали за собравшимися в комнате с видом инквизиторов, узревших беснующихся еретиков. Но вмешиваться в происходящее не стали. Гнев толпы хорошо сдерживать, если магией обладаешь только ты, а здесь каждый мог засветить в тебя фаерболом, остальные с удовольствием его поддержат. На подоконник приземлился Филька и принялся вполголоса расспрашивать Драго о происходящем. Эльфы гордо держали нейтралитет, хотя и морщились, словно унюхали что-то очень плохо пахнущее, когда Ищейка проходил мимо. Оборотень спокойно игнорировал перворожденных, и это устраивало обе стороны.

Ищейка медленно, экономными движениями хищника перед броском, обошел пространство вокруг портала, осторожно принюхался, потыкал пальцем воздух…

— Ты еще лизни, — не выдержал Третьяков. Оборотень радостно осклабился, явив окружающим два ряда отборных, белоснежных, острых как бритва зубов.

— Запросто, — многообещающе хмыкнул он.

— Твое мнение? — вклинилась между ними Велина.

Ищейка задумчиво почесал затылок и глубокомысленно изрек:

— Это портал.

— Неужели? — с фальшивым удивлением расширил глаза Третьяков. — А нам-то, глупым, и невдомек! Спасибо, что просветил.

— Всегда пожалуйста. Обращайтесь в любое время. Особенно в полнолуние я бываю очень отзывчивым.

— Спокойнее, мальчики, — вкрадчиво мурлыкнула Велина, но в ее голосе явственно послышалась сталь. Этакий мягкий намек на крупные неприятности на пятую точку ослушников. — Позже найдете самые густые кусты и там померяетесь, кто чем богат. А пока все дружно напрягитесь и давайте решать общую проблему. На ссоры и мелкие склоки просто нет времени. Если кто-то не согласен, может проваливать на все четыре стороны — я никого держать не буду.

Как ни странно, возражений не нашлось. Все сразу резко посерьезнели, а эльфы дружно зааплодировали ведьме. Велина слегка порозовела от приятного смущения, но не позволила себе долго почивать на лаврах:

— Итак, давайте устроим мозговой штурм. Что мы имеем? А мы имеем телепорт с полностью выдохшейся магией. Подцепить остывший след не представляется возможным, и изучение его ничего не дало.

— Не совсем, — возразил Ищейка. — Я запомнил запах.

— И что это нам дает? — заинтересовался Роландэль. — В смысле практического применения?

— Ну-у-у… — задумчиво протянул оборотень. — Я могу узнать место выхода телепорта, если там окажусь, по запаху.

— Это уже кое-что, — оживилась Велина. Новгородский задумчиво почесал нос и решил добавить свою ложку дегтя в оптимизм окружающих:

— Не хотелось бы вас разочаровывать, но выход из телепорта может оказаться где угодно. И предугадать, где именно он будет, нельзя. Придется искать вслепую, а это невозможно хотя бы потому, что придется прочесывать местность кругами, что потребует массу сил и времени.

— Почему? — искренне удивился Бес— Во дворе собралась маленькая армия. С ее помощью мы можем все что угодно — хоть лес прочесывать, хоть пирамиды строить.

— Возможно, пирамиды и сможем, спорить не стану. Я никогда не пробовал строить сооружения из каменных глыб. Но насчет поисков… определенно нет. Видишь ли, народу у нас хватит, но как быть с ориентиром? Запах знает только один оборотень. А как людям узнать, что они уже на месте? Даже если Ищейка объяснит все нюансы и оттенки запаха, человеческий нос все равно не сможет их уловить.

Все пригорюнились, включая оборотня. Он очень хотел помочь, просто не знал как. Если бы он пребывал в своей звериной ипостаси, то виновато поджал бы хвост и прижал уши к голове. Велина ободряюще положила руку ему на плечо:

— Не вини себя. Наши возможности не безграничны, но мы наверняка придумаем что-нибудь еще.

— Да? — оживился тот. — Например?

Все с интересом уставились на ведьму. Велина рассеянным жестом поправила и без того безупречную прическу, повела точеным плечиком и изрекла:

— Здесь присутствует весь шабаш, значит, мы вполне можем обратиться к птицам небесным, гадам ползучим, зверям лесным, а также к стихиям: огню, воздуху, земле и воде.

Истребители удивленно присвистнули.

— Вы действительно все это можете? — С неподдельным интересом вопросил Липай.

Велина кивнула. Это поодиночке ведьмы и колдуны имеют ограниченные возможности, которые напрямую зависят от силы таланта или наличия амулетов-накопителей. А в шабаше силы можно было объединить для достижения общей цели.

— Еще предложения принимаются? — Роландэль поднялся из кресла. — Как всем известно, драконы обладают прекрасным чутьем и могут чуять похищенное у них золото на большом расстоянии. Предлагаю использовать эту способность ящеров.

Васька подпрыгнул на месте, вздыбил шерсть и стал похож на ершик для мытья бутылок.

— На что это наш глубокоуважаемый эльф намекает? — прорычал он. — Я спрашиваю, на что ты, эльфийская морда, намекаешь? Да как ты смеешь обвинять честную ведьму в воровстве!? Да я тебе моргалы выколю и нос на пятку натяну!

Эльфы уважительно посмотрели на кота, сам процесс натягивания носа на пятку их очень заинтересовал.

— Я вовсе не это хотел сказать. — Эльф поднял руку ладонью вперед, пытаясь остановить грядущее кровопролитие. — Просто Ищейка мог бы поделиться учуянным запахом с драконом, и вместе им наверняка удастся напасть на след пропавшей Виктории. Хотя обратиться к стихиям, зверям, птицам и прочей живности тоже не лишнее.

— Согласна, — торжественно кивнула Велина. — Будем работать параллельно.

Они пожали друг другу руки, Роландэль изящно поклонился собранию, развернулся на каблуках и вышел из комнаты.

— Прошу прощения, — осторожно кашлянул оборотень. — У вас есть дракон?

— Да, — спокойно кивнул Киркиэль. — Вторая ипостась Роландэля — черный дракон. И если мы сейчас поспешим, то я даже успею напроситься с вами.

Эльфы торжественно покинули комнату вслед за своим предводителем, оттягивая носок и чеканя шаг, как на военном параде. Липай проводил процессию задумчивым взглядом и обреченно вздохнул:

— Похоже, мы опять остались не у дел.

— Чему ты удивляешься? — криво усмехнулся Лисицын. — Мы народ традиционный, загнанный в рамки инструкции… Куда нам тянуться за прогрессивной молодежью?

— А чем плоха инструкция? — нахмурился Третьяков. — Она нас еще ни разу не подводила.

— Вас, может, и нет, — согласился Липай. — Но, сдается мне, пора искать новые, нетрадиционные методы расследования этого дела, или дело спокойно расследуют без нас.

— И что ты предлагаешь? — живо заинтересовался Новгородский.

— Помощники Велины станут расспрашивать зверье и стихии. Роландэль с оборотнем станут вести поиски сверху… Давайте возьмем на себя нежить.

Истребители растерянно переглянулись. Сроду такого не было, чтобы члены группы с нежитью разговаривали. Убивать — всегда пожалуйста.

— Да кто же с нами станет сотрудничать? — озвучил общие сомнения Лисицын.

Но командора не так просто было смутить.

— Как кто? — усмехнулся он, кивая на филина с графом, вольготно расположившихся на подоконнике. — В нашем распоряжении есть оборотень и вампир. Чем не широкое поле деятельности?

— Мы?! — хором возопила нежить. — Ой, мамочки!
34

Сознание возвращалось медленно. Время тянулось как горячая тянучка, капающая с ложки в миску. Двигаться я не могла. Странно. В сознании красным сигналом зажглось: «Меня парализовало!» Мозг испуганно сжался в серый комок и затрясся. Еще несколько секунд ушло на то, чтобы понять: при открытых глазах видно лучше. Вроде бы всем известная истина, а поди ж ты, вспомнишь далеко не всякий раз. Глаза открывались медленно, неохотно. Казалось, что к векам намертво прицепились пудовые гири и сдвинуть груз нет никакой возможности. Но вот, благодаря мужественной борьбе и невероятным усилиям, глаза слегка приоткрылись. Сначала окружающее показалось сплошным размытым пятном: плясали языки пламени, но жара не ощущалась, что-то шевелилось вдоль стен — то ли причудливые тени, то ли живые организмы. Чувство дискомфорта, помноженное на давящую слабость, порождало внутреннюю дрожь где-то глубоко внутри.

— Где я? — поинтересовалась я у окружающего пространства и не узнала собственный голос.

Хриплый неприятный звук больше походил на карканье вороны, чем на человеческую речь. Я не рассчитывала на ответ, поэтому удивилась, когда он прозвучал.

— Мы находимся в старинном замке, если для тебя это так важно. Хотя, на твоем месте, я не стал бы радоваться этому. В твоем случае это, так сказать, краткий визит.

Я попробовала найти говорившего глазами, но обнаружила, что руки и ноги отказываются повиноваться, спина плотно прижата к прохладной, шероховатой и довольно ровной поверхности. Мне оставались на выбор только два движения — поворот головы либо влево, либо вправо. И этого было явно недостаточно, чтобы увидеть обладателя голоса.

— Кто ты? — спросила я, стараясь не дать нарастающей панике отразиться в голосе.

Конечно, я была совершенно беззащитна — магию применить без помощи рук проблематично. Короче, сделать со мной сейчас можно было все что угодно. Но кому понадобилось сводить счеты подобным образом? И как я вообще здесь очутилась? Я судорожно рылась в анналах памяти, но не находила ничего, что могло бы прояснить ситуацию. Последнее, что я запомнила, — это крепость на горе и как меня затянуло в портал. Но как я выходила из него и что именно оказалось на другом конце… Непонятно. Может, это Правитель клана Золотого Дракона бесчинствует? Но зачем? Мало ему прилюдного прощания (читай изгнания) загостившейся ведьмы, так он решил еще и поиздеваться? Ну просто маньяк какой-то! И как таким власть доверяют? Непонятно.

— Кто я?! — возопил неизвестный, и голос его громовым эхом прокатился по залу, отражаясь от стен. — Ты еще смеешь интересоваться, кто я? Я тот, кто остался в живых после варварского разрушения своего замка! Я тот, кто совершил самую большую ошибку в своей жизни, пустив на порог ведьму-разрушительницу! Я тот, кто превратился в бомжа посередине леса! Я тот, кто решил поквитаться наконец. Молись, ведьма! Пришел час расплаты!

И он разразился гомерическим хохотом. Я невольно поежилась на своем неудобном ложе. Надо же, я как-то совершенно позабыла о ставшем бездомным некроманте.

— Дельфициус? — неуверенно поинтересовалась я.

Смех прекратился так внезапно, словно кто-то нажал кнопку «стоп» на магнитофоне.

— Да, это я! — торжественно заявил некромант. — А у тебя были сомнения? Ты так много разрушила чужих замков, что никак не можешь вспомнить их хозяев поименно?

Я решила не развивать эту тему. И так мужик слишком расстроен.

— Дельфициус… — Мой голос звучал мягче воркования голубки. — Может быть, вы меня развяжете. Я, конечно, не жалуюсь, но как-то неловко беседовать с человеком, лежа на спине.

Раздался такой звук, словно маг активно почесывал затылок, раздумывая над моим предложением.

— Нет. На это я пойти не могу. Лови потом тебя по всему замку… Да и занят я.

— Чем? — не удержалась я от любопытства.

— Очень важным делом. — Заговорщицким тоном сообщил он. — Готовлю тебя к жертвоприношению. Но, если тебе очень скучно, в твоем распоряжении Тимофей. Думаю, он с удовольствием продолжит интересную беседу. А я пока, с вашего позволения, восстановлю в памяти некоторые подробности ритуала.

Некромант зашуршал страницами какого-то фолианта. Интересно, что там написано? И хочу ли я это знать? При слове «жертвоприношение» меня посетило острое ощущение де-жавю. Помнится, при посещении одного из Темных миров один совершенно неадекватный колдун тоже собирался принести меня в жертву демону. Повезло, что демон оказался знакомый и вместо умерщвления меня, одиноко распятой на нестерильной каменной поверхности жертвенника, утащил самого мага, а то Дельфициусу просто некого было бы приносить в жертву… Впрочем, и замок его наверняка был бы цел и невредим.

Тимофей присел рядом со мной. Вихрастое рыжее чудо шмыгнуло носом и поинтересовалось:

— Что именно хотите знать?

— Все, — обреченно вздохнула я, прикидывая, насколько велик шанс, что демон, которого собираются призвать (а зачем еще нужны жертвоприношения?), окажется моим знакомцем.

Как ни крути, шансов получалось маловато. И это обстоятельство вгоняло в тоску.

— Ну… — Тимофей задумчиво почесал рыжую макушку, шмыгнул носом, вытер его рукавом черной мантии и взгромоздился на край моего импровизированного ложа. — Сначала было слово. И слово это было…

— …Придурок, — в тон ему откликнулась я. — Мне не надо рассказывать о том, что случилось за несколько миллионов лет до нашей эры. И зарождение вселенной меня тоже мало интересует.

— На вас, ведьм, не угодишь, — набычился он. — А будете ругаться, вообще рассказывать перестану.

Слова парнишки подействовали как ушат холодной воды после горячей парилки. Если он выполнит угрозу, я так и помру во цвете лет, не узнав напоследок, зачем такие жертвы с моей стороны. А так, может, в процессе придумаю что-нибудь занимательное, что разрушит планы озлобившегося некроманта.

— Извини. Беру свои слова обратно. Но меня действительно мало интересуют события далеких лет.

— А чего рассказывать-то?

— Ну-у-у… — неопределенно протянула я. — Попробуй объяснить, зачем твоему наставнику понадобилось приносить меня в жертву кому-то.

— А-а-а! — Вихрастое чудо заерзало на краю моего импровизированного ложа, как будто по ошибке вместо камня присело на муравейник. — Это можно. Я не некромант, я только учусь… И всех тонкостей пока не понимаю…

— Но ты наверняка очень способный ученик. — На всякий случай польстила я парнишке.

Тот залился краской, как маков цвет, так что многочисленные веснушки потерялись в новом оттенке лица. Ему явно было приятно.

— Вам известно, чем занимаются некроманты? Я кивнула:

— Зомби делают.

— Именно, — радостно заулыбался парнишка, словно только что помог мне узреть свет истины. — Некроманты поднимают зомби. Но моему учителю попала в руки книга, где сказано, что некогда некроманты занимались не только мертвецами… — Тимофей с загадочным видом наклонился ко мне. — Они могли управлять нежитью.

— Что?! — удивленно воскликнула я и попыталась сесть, но только нелепо дернулась и ойкнула.

— Да-да, — доверительно сообщил ученик. — Раньше даже вампиры охотились на некромантов, как на потенциальную угрозу. Но со временем многие знания были отнесены к запретным или просто утеряны. А сами некроманты стали довольствоваться природным даром — властью над мертвыми.

— Иными словами, Дельфициус решил возродить былую славу некромантов? — Тимофей кивнул. — Хорошо. С этим вопросом все ясно. Но при чем тут я? И почему я вынуждена лежать на неудобной поверхности?

— Потому, моя дорогая, — Дельфициус с громким хлопком захлопнул книгу, — что вы изволите лежать на жертвенном камне. Но не беспокойтесь, лежать вам осталось недолго. Не успеете подхватить радикулит. Мы начинаем ритуал!

Он хлопнул в ладоши, и на стенах вокруг ярким светом вспыхнули факелы. Позер. Тоже мне, шоумен нашелся. Мог бы разориться на приличные спецэффекты. А то антураж тянет максимум на тройку.

Некромант появился в моем поле зрения, сжимая старческими руками огромный нож с черной ручкой. Взъерошенный, с бородой, стоящей дыбом, и безумными глазами, Дельфициус сильно смахивал на сбрендившего маньяка. Я стала впадать в панику.

— По-моему, ты несколько преувеличиваешь размеры этого перочинного ножичка, — вклинился в сумбурно мельтешащие в перепуганном мозгу мысли Ахурамариэль.

«Ножичка? — возмутилась я. — Думаю, я имею право на некоторую неадекватность, когда перед моим лицом размахивает жертвенным ножом окончательно спятивший некромант. Меня, между прочим, в жертву собираются принести».

— Еще не все потеряно, — возразил клинок.

«То есть мне пока не вскрыли вены и кровь не капает в жертвенную чашу, а значит, все в порядке и жизнь прекрасна?»

— Что-то в этом роде. Коли тебя не убили сразу, всегда есть шанс сбежать прямо во время пытки или, как в твоем случае, во время жертвоприношения.

«Ты полон оптимизма, друг мой. Жаль только, что я его не разделяю».

— Тимофей! Защитный круг!

Парнишка сорвался с места и диким мустангом обскакал окружность, старательно выводя линию на полу белым мелом. Судя по скорости передвижения, круг получился тот еще. К начертанию защитных рун подошли новаторски: просто разложили внутри периметра в нужном порядке трафареты и заполнили их белой краской из баллончика. М-да. Даже некроманты не чужды веяниям прогресса. Впрочем, оперативность некроманта и его рыжего ученика не радовала. Все-таки ведущую роль в ритуале придется сыграть мне, а мое мнение на этот счет просто позабыли спросить.

Затем Дельфициус и ученик вместе приволокли две деревянные кафедры: одну поменьше, другую побольше. На большую Дельфициус торжественно водрузил здоровенный фолиант в черной кожаной обложке. На маленькую положили простую общую тетрадь.

— Жертвенную чашу! — резко скомандовал некромант. Рыжий метнулся куда-то в сторону и вернулся с чашей из черепа, оправленного в золото. По крайней мере, моя кровь будет слита в драгоценный сосуд, а не в первую попавшуюся консервную банку. Слабое утешение, но другого нет. Затем настала очередь треноги с жаровней горячих углей. Приспособление явно собирались использовать для воскурения благовоний. Его установили точно по правую сторону от большой кафедры, для удобства некроманта.

— Ну, кажется, все, — удовлетворенно вздохнул Дельфициус, по-хозяйски оглядывая созданную композицию.

Прямо художник в творческой мастерской.

Тимофей устроился рядом с учителем, как рыжая неказистая копия некроманта. Видно было, что он изо всех сил пытается подражать мастеру, но выходила скорее нелепая пародия.

Паника во мне улеглась. Она уютным клубком свернулась где-то в глубине, готовая возродиться вновь в любой момент и выжидающая случая. Почему-то стало совершенно все равно, что произойдет со мной дальше. Лишь бы быстрее. Надоело лежать на жертвенном камне привязанной как ягненок.

— Что ж… — Дельфициус довольно потер руки и открыл свой фолиант. — Пожалуй, начнем.

Он водрузил золотое пенсне на нос и прочистил голосовые связки, словно певец перед распевкой. Тимофей мягко скользнул за свою кафедру и проделал те же манипуляции, только пенсне у него не было, поэтому ученик просто с важным видом почесал переносицу.

— Страница триста три, второй абзац сверху, — возвестил некромант.

Рыжий пригладил непокорные вихры и зашелестел страницами. Некромант в очередной раз поправил пенсне и начал читать. Слова древнего языка слетали с его уст и гулким эхом отдавались в каменных стенах. Да, акустика в помещении была хорошая. Интересно, для чего оно построено? Не для концертов же.

— А о чем-нибудь более умном ты подумать можешь? — ехидно поинтересовался Ахурамариэль.

«Например?» — заинтересовалась я.

— Например, подумай, как сбежать раньше, чем тебя зарежут, как скудоумную овцу на бойне, — вызверился он.

Я задумалась. Ахурамариэль прав. Надо бежать. Но как? Колдовать я не могу, никто на помощь не спешит. Удивительно, женихов хоть в бочках соли, а спасать никто не собирается. Может, лошадь белую найти не могут?

— Почему белую?

«Как почему? Принцам по должности положено спасать девиц непременно на белом коне».

— О боги! Ну почему меня угораздило попасть в тело любительницы сказок?! — театрально воскликнул клинок.

«Не нравится — можешь съехать», — отрезала я.

Меч понял, что перегнул палку, и решил зайти с другой стороны.

— Ты находишься в плену предрассудков. В наше время гораздо проще нос к носу повстречать огнедышащего дракона, чем увидеть спешащего на помощь принца. То ли принцев стало меньше, то ли им просто лень, рискуя жизнью, спасать похищенных девиц, когда вокруг множество дам вовсе не нуждаются в самовывозе из чьего-то логова, и драться ни с кем не надо — хоть сразу к алтарю. Поэтому спешу еще раз напомнить древнюю мудрость, которую никто не отменял: спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

Тем временем голос некроманта усилился, окреп, загудел металлом. Ему вторил более звонкий речитатив ученика. Правда, Тимофей часто не совсем точно произносил некоторые слова, но общего впечатления это не портило. Вдруг Дельфициус сделал эффектную паузу и резким взмахом старческой руки швырнул на горячие угли щепотку какой-то дряни. Густой, жирный дым повалил во все стороны. Мы дружно закашлялись. Эта гадость, называемая по недоразумению «благовоние», попадая в нос, вызывала безудержный чих вперемешку с надсадным кашлем, глаза нещадно слезились, а из носа текло. Ей-богу, гораздо гуманнее было придушить меня подушкой — я приняла бы смерть с благодарностью, — но, похоже, они решили еще и пытать перед смертью. Садисты.

Когда дым немного рассеялся, Дельфициус шумно высморкался в сомнительной чистоты носовой платок, поправил сбившееся на кончик носа пенсне и взял в руку жертвенный нож. Просто удивительно, каким огромным смотрится лезвие, когда его подносят к твоей руке с твердым намерением вскрыть вены. Клинок показался мне размером с мачете.

Дельфициус спокойно (а чего ему волноваться, не его же кровь обагрит жертвенный алтарь!) приложил нож к моему запястью. Я невольно дернулась. Сталь оказалась холодной.

— Не дергайся, — осклабился некромант. — Еще порежешься.

Это он шутит так, что ли?

Он чуть-чуть поднял лезвие, замер на мгновение и полоснул прямо по венам. Резкая боль — и кровь потекла темным ручейком прямо в выдолбленное углубление. Это был последний шаг, круг замкнулся.

Я тысячу раз чувствовала, как закрывается круг, но сейчас все было иначе. Магия оказалась холодной на ощупь и несла с собой запах могильного тлена и смерти.

— Ты еще всплакни, — зло предложил Ахурамариэль. — После будешь писать книгу «Как я была жертвой злобного некроманта». Сейчас надо о другом думать. Ну сделай же что-нибудь! Не лежи бревном!

Но на меня нахлынула какая-то апатия, и глас вопиющего меча на подвиги не вдохновлял. Я глубоко вздохнула и прислушалась к ощущениям организма. Боль в запястье была ноющей, саднящей и какой-то далекой. Короче, терпеть можно. Мысли текли ровно и неторопливо, как спокойная полноводная река с тихим течением. Вот сейчас помру, и никто не узнает, где могилка моя, никто не пойдет за гробом, никто не станет плакать и кидать цветы на белый саван… У меня и гроба-то не будет…

— Тьфу! — в сердцах сплюнул меч. — Сентиментальная идиотка!

«Попрошу относиться с уважением к моим душевным переживаниям», — насупилась я.

— Вместо того чтобы предаваться душевным страданиям, лучше вглядись в окружающее действо. Вон Дельфициус мечется, как кошка на раскаленной крыше. Похоже, что-то пошло не так.

Я растерянно моргнула и огляделась по сторонам. Дельфициус ожесточенно листал свой фолиант. Заскучавший Тимофей не смел лезть с вопросами к учителю и скучал, пиная ножку медной треноги.

— Может, я что-то не прочел? — кусал в исступлении губы некромант. — Да нет…Я все прочел… Не понимаю! — Маг принялся заламывать руки. — Я нашел этот фолиант!.. Я чуть не погиб, доставая его! Я унижался! Пресмыкался! Пошел на сделку с этой эльфийской идиоткой, жаждущей мирового господства! Я собрал благовония, нашел подходящую жертву… И что?! Все пошло прахом?

Некромант нервно заметался внутри круга, как пойманный в коробку таракан.

— Да-а-а, — задумчиво протянул Тимофей. — Все просто дракону под хвост…

При словах ученика маг подпрыгнул на месте, будто кто-то ткнул его шилом в филей.

— Точно! — возвестил он, бешено тараща глаза на побелевшего от ужаса парнишку. — Дракон! Как же я сразу не догадался… Для такого сложного заклятия нужна не жертва… а супержертва! Тимофей, иди в темницу и приведи сюда Змея. Будем его в жертву приносить.

Ученик поборол страх и поинтересовался:

— А че я-то?

— А кто? Я?

Рыжий шаркнул ногой по каменной плите, но с места не сдвинулся.

— Тимофей! — Некромант угрожающе навис над учеником. — Приведи Змея!

Парнишка насупился и поплелся было в сторону двери, но наткнулся на контур круга как на невидимую преграду и остановился как вкопанный.

— Тимофей! Я кому сказал?!

Парнишка вжал голову в плечи, шмыгнул носом и сообщил:

— Вы же не прочли заклинание завершения.

Каждый уважающий себя маг прекрасно знает, для чего чертится защитный круг. Знает и то, что покидать его без завершения заклинания никому не рекомендуется. Были случаи, когда не вполне сформировавшийся демон просто порвал магов на множество кусков. Тимофей помнил об этом, чем вызвал мое невольное уважение.

— Не говори ерунды! — Некромант побагровел и принялся надуваться, как будто кто-то накачивал его насосом. — Здесь не требуется заклинание завершения. Магия не сработала. Иди, я тебе сказал.

Тимофей вжал свою рыжую голову в плечи, но с места не сдвинулся, стоял насмерть. Дельфициус четко осознал, что сдвинуть ученика с места можно только на буксире, и топнул ногой с досады. Ну почему такой грандиозный замысел может сорваться из-за нерешительности суеверного дурака! Вот и набирай после этого деревенских парней в обучение. Некромант демонстративно прошествовал до меловой линии и… остановился. Смех смехом, а вдруг и правда вызванное из темного небытия нечто кровожадно поджидает своего создателя где-то за чертой. Бр-р-р… Старик невольно вздрогнул от страха.

Мне стало холодно и потянуло в сон, но спать на камне… Этак и ревматизм заработать можно.

— Я, конечно, не жалуюсь, но меня в жертву сегодня будем приносить или нет? У меня уже руки-ноги затекли… и весь организм тоже.

Мое в целом невинное замечание подействовало на Дельфициуса, как удар бича на дикую лошадь: он совершил скачок вверх, приземлился на меловую черту, завизжал от ужаса и заметался по периметру, как тигр по слишком тесной клетке.

— Ну почему?! — вопил он, вцепляясь в собственные седые космы. — Почему в древних фолиантах опускают самые интересные подробности? «Нужно принести Великую жертву», — пишут они. А что это за жертва? Человек? Слон? Может, дракон?.. Конечно, — некромант почесал затылок, — можно попробовать пожертвовать эльфийского принца, полугоблина или Змея наконец… — Старик вперил пристальный взгляд в меловую черту на полу, словно ожидал, что она вдруг оживет и дотянется до двери.

Черта проявила полную несознательность и гипнозу не поддалась. Дельфициус глубоко вздохнул и уставился на собственного ученика. Видимо, рассчитывал, что с парнишкой больше повезет.

— Тимофей… — угрожающе протянул он. — Живо в темницу за жертвами! Розгами выпорю…

Рыжий бросил испуганный взгляд сначала на учителя, затем на пространство за кругом и решил, что неизвестность гораздо страшнее розог. Встречу с разъяренным демоном еще никто не переживал, а после экзекуции наставника просто придется с недельку поспать на животе.

— Вот послали боги ученичка! — всплеснул руками некромант.

Я не выдержала и тихо рассмеялась. Старик вытаращился на меня, как мышь на мешок крупы.

— Первый раз вижу такую жертву. Ее крови лишают, а она веселится.

— Может, она с ума сошла, — выдвинул предположение Тимофей. — От ужаса.

— Сами вы с ума сошли! — оскорбилась я. — Причем оба. Некроманты хреновы… Что такое Великая жертва не знаете, а туда же… нежитью повелевать намереваетесь.

Некромант недобро прищурился, раздраженно поправил пенсне, некстати съехавшее на нос, и гордо подбоченился:

— Дожил! Каждая ведьма-недоучка меня, именитого некроманта, поучать норовит! Да я столько зомби поднял, сколько волос на твоей пустой голове!

Тимофей смерил меня уничижительным взглядом и преисполнился гордости. Вон какой у него наставник! Этакую уйму зомби поднял. Он попробовал представить, сколько это, и обомлел от ужаса. По самым скромным прикидкам, такое количество мертвецов заполнит весь замок доверху и еще во дворе складывать придется…

— Ты действительно некромант, — спокойно согласилась я. Меня нещадно тошнило, к тому же сознание заволакивала какая-то темная дымка. Я судорожно сглотнула. — Но некромант ты хреновый… Любой старшекурсник Академии знает, что Великой жертвой в магии называют самопожертвование…

— Что? — в унисон выдохнули Тимофей с Дельфициусом.

Нет, ну пацан еще ладно, а учителю его быть таким наивным просто неприлично. Неужели непонятно, что если бы заклинание активировалось путем водворения на жертвенный алтарь первой попавшейся девицы, нежитью распоряжался бы любой дурак. А так все становится на свои места. Чтобы получить желаемое, надо пожертвовать собой. Значит, конечным результатом насладиться не придется. Преподнести плоды своих рук кому-то еще, а самому тихо и благородно сыграть в ящик. Не такой некроманты народ, да и редко кто станет за здорово живешь подставлять запястья под жертвенный нож.

— Короче, ребята, если наш глубокоуважаемый подниматель зомби не собирается вскрывать себе вены, придется меня отпустить…

— Отпустить? — со смешком переспросил Дельфициус— Вот еще! Замок мой кто мне возвращать будет? Нет, дорогуша, все, что ты тут наплела, ровным счетом ничего не стоит. Чего не выдумаешь, чтобы жизнь свою спасти.

Внутри всколыхнулось глухое раздражение:

— Но это правда!

— Очень может быть, — согласно закивал некромант. — Так мы сейчас проверим.

— В каком смысле? — наморщила лоб я.

— Может, заклинание не сработало именно потому, что ты еще жива, — предположил он.

И этот паразит Тимофей послушно закивал как китайский болванчик. Ну все! Море трупов, гора костей!

— Очень многообещающее заявление, — ехидно хмыкнул меч. — И как ты собираешься его осуществить?

«Сейчас увидишь», — фыркнула я.

Все. Решила. Осталось только сделать. Теперь главное — не закрывать глаза — усну. А сон и смерть для меня теперь синонимы. Я облизнула пересохшие вдруг губы и попыталась другим зрением рассмотреть сформированное уже заклинание. Осталось ли в нем еще хоть что-то, что удастся использовать? Меч прочел мои мысли и затих. Решил не мешать сосредоточиться. И правильно — с каждым толчком слабеющего сердца это становилось все труднее сделать. Хотелось отдаться на милость подступающего на мягких лапах сна и скользнуть в благословенное небытие. Я упрямо тряхнула головой. Нет! Так просто им от меня не избавиться! И магический круг им не поможет.

— Постойте, а у вас действительно есть эльфийский принц? Или это шутка такая?

Магические линии были на месте. Более того, заклинание жило, в его центре пульсировали зеленые нити силы, готовые сработать, послушные воле создателя. Осталось только понять, как перехватить его и активизировать.

— Почему шутка? Принц реальный. Я бы даже дал его пощупать, только Тимофей боится из круга выйти.

— Между прочим, кровь — самая сильная составляющая некоторых видов магии, — изрек Ахурамариэль.

«Это ты к чему?»

— К тому, что твоя кровь льется в жертвенную чашу, а чаша касается одной из нитей заклинания.

Я чуть не подпрыгнула от радости, но железные браслеты ковали на совесть, и я дугой выгнулась на столе.

— Что случилось? — тут же заинтересовался маг.

— В бок что-то кольнуло, — солгала я.

— Бедняжка. — С деланым сочувствием протянул он. — Ну ничего… Скоро тебя перестанет интересовать бренная оболочка и временные неудобства сменятся покоем и сном… вечным сном.

Какой же он добрый… Просто душка! Умилилась я. Кровь медленно, но верно покидала мое остывающее тело. Я попробовала представить, как красная тягучая капля вместе со своими сестрами сливаются в тонкий ручеек в желобке и стремятся стечь в жертвенную чашу. Их магия поднимается по стенкам благородного сосуда и тянется прямо к тонкой, незримой для невооруженного глаза линии заклинания. Линия сначала упруго дернулась, как нить паутины, в которую угодила неосторожная мошка, и замерла в терпеливом ожидании. Я тоже ждала. Сердце испуганно замерло в груди. Неужели не вышло?.. Будет ли еще один шанс? Еще одна попытка? Хватит ли времени и сил или сознание окончательно померкнет, прежде чем заклинание подчинится моей воле?

Казалось, ничего не происходит, но тут центр заклинания едва ощутимо вздрогнул. Слабенько так, но я почувствовала. В глазах потемнело. Я снова облизнула губы и слабеющим голосом шепнула:

— Кровью своей я призываю вас… — Кажется, сердце пропустило один такт. Только бы успеть. Я попыталась сосредоточиться, но мысли ускользали и растекались, словно чернила по столешнице. — Кровью своей я оживляю вас…

— Что это такое она делает? — Кажется, удивленный голос принадлежал Тимофею.

— Понятия не имею. — Это уже некромант.

Я мстительно усмехнулась, продолжая шептать:

— Кровь моя — пища ваша… Одна плоть, одна кровь, одна воля, одна душа… Кровь от крови моей, плоть от плоти моей… Восстаньте, дети мои… Восстаньте и служите мне!!!

Казалось, все силы ушли на последний то ли хрип, то ли вопль. Я закашлялась, из горла вырвался какой-то булькающий звук. И… заклинание сдетонировало. Под натиском магии я на миг потеряла способность дышать. Разряд, похожий на электрический, пронзил мое тело. Мне показалось, будто у меня вспыхнула кожа и я сгораю заживо на своем алтаре, не в силах даже попросить помощи.

Никогда я не ощущала ничего подобного! Сила текла, распространялась, как круги по воде, все дальше и дальше, пока не покрыла весь пол в замке и всю землю толстым ровным слоем, как туман прохладным осенним утром. Я чувствовала нежить — всю нежить, которая кишмя кишела в этом странном лесу и была заперта в самом замке… Но не только их. Еще я чувствовала каждый труп, каждую древнюю могилу. Чувствовала, как они восстают из праха — эти дряхлые скелеты людей и нелюдей, каких-то зверей и даже нежити.

Некромант не мог не почувствовать эту мощь. Он бросился к границе круга, но было уже поздно. Я услышала, как дверь распахнулась от мощного удара и в комнату ввалилось что-то, что заставило некроманта взвыть от ужаса и кинуться к центру в надежде, что меловая черта на полу сможет защитить его и ученика от жути, что шла, ползла, бежала сюда, подгоняемая единственным желанием: быть мне полезными.

Дельфициус тонко, по-бабьи, взвизгнул и метнулся ко мне. Раздался треск материи.

— Учитель! Вы сошли с ума? Зачем вы рвете на себе одежду? Голос Тимофея был полон ужаса.

— И тебе советую сделать то же самое!

— Думаете, если нежить увидит нас обнаженными, решит, что мы слишком тощие и невкусные?

— Нет. Я надеюсь, что, если мы перевяжем эту зловредную разрушительницу замков, монстры нас пощадят. Боюсь, ее смерти мы не переживем.

Я усмехнулась, разглядывая как бы со стороны тощее, бледное тело старика, который сорвал свой плащ и наклонился надо мной. Тимофей тоже больше напоминал кузнечика, чем парня: ему явно не хватало физических упражнений. Самое удивительное, что я их действительно видела: они суетились вокруг моего распластанного на жертвеннике тела, пытались остановить кровь и заботливо перевязывали окровавленные запястья кусками материи…

Стоп… Как я могу видеть себя со стороны? Неужели я уже того… умерла? Почила в бозе… Пала жертвой мстительного некроманта… Я не видела ни белого коридора, ни света в конце тоннеля, ничего подобного, и чувствовала себя обделенной. В горле родился какой-то звук, кажется, шипение… Теперь у меня была целая вечность для жалости к себе. Отчего не начать прямо сейчас? Я плюхнулась на пятую точку, опустила вниз голову и… обнаружила огромные чешуйчатые лапищи грязно-зеленого цвета, с внушительными серповидными когтями. Ой, мамочки! Это еще что?

ЭПИЛОГ

Утро моей свадьбы встретило меня яркими солнечными лучами и жесточайшим похмельем. Когда Васька принялся меня будить, я ругалась, брыкалась, натягивала на голову одеяло и клялась устроить погром, но кота это ничуть не смутило.

— Сколько угодно! — нагло заявил он. — Только сначала встань, умойся и позавтракай по-человечески.

От одной мысли о еде замутило так, что я скатилась с кровати и поползла в сторону ванной комнаты. Вот что делает с невестами свадьба! Вернее, не сама свадьба как таковая, а девичник в ее преддверии. Мне пришлось сопроводить целый полк нежити до Адовой Глыщобы и упокоить нехилое количество зомби. Поэтому я была слишком занятой невестой для того, чтобы участвовать в подготовке собственной свадьбы. Периодически я выходила на связь и активно ставила палки в колеса, отвергая все предложения, капризничая по пустякам и сводя с ума организаторов своими придирками. Кстати, платье я тоже забраковала, как и десять штук предложенных после него. В конце концов, более или менее устроивший обе стороны вариант свадебного наряда был сшит, а моделью для него послужила Мелена. Когда я вернулась, платье окончательно подогнали под меня.

Как я ни оттягивала день икс, но он настал, и накануне я закатила грандиозный девичник. Гуляла вся дамская половина шабаша. Мужская половина пыталась проникнуть на праздник всеми правдами и неправдами, чтобы присоединиться к веселью. Проще всего пришлось инкубам. Народ они сексапильный, и дамам вообще тяжело отказать таким красавчикам в обществе. После ожесточенных дебатов разрешили им быть стриптизерами. Инкубы оживились и даже устроили небольшую потасовку за право вылезать из торта. Остальные поняли, что на праздник попасть можно, если доказать, что твое участие просто жизненно необходимо. Так у нас появились официанты и повара, а также иллюминация из фей-крошек с фонариками и оркестр лесных духов. В итоге на девичнике зажигал весь шабаш. Веселились до утра. А сама виновница торжества, то бишь я, плясала и пила так, словно наутро должен прийти мрачный палач в красном колпаке и отвести на плаху.

Я заявилась домой усталая и пьяная примерно в пять утра, и побудка в девять меня, мягко говоря, не обрадовала. «Может, прикинуться больной?» — думала я под хлещущими струями контрастного душа. А что? Скажу им, что я на больничном. Пардон… А гости? Так Вероника со своим полугоблином желает пожениться, вот пусть и отпразднуют вместо нас. А что? Не каждая пара может похвастаться тем, что у них на свадьбе присутствовал весь эльфийский высший свет. Только вот ректор… Ректор может не понять маневра и обидеться. Не зря же он каждый вечер связывался со мной по кристаллу и вел беседы на тему «чем грозит срыв свадьбы».

Вылезла из душа — как заново родилась. Но от запаха еды все равно мутило. Предусмотрительный Васька выдал мне шипучий антипохмельный напиток, после которого состояние организма поднялось с планки «хоть вешайся» на уровень «жить можно». Но замуж все равно не хотелось.

Дворя расстарался вовсю и на завтрак выдал три перемены блюд на выбор. Я мрачно съела творог с фруктами, при этом стучала ложкой по миске так, словно желала проломить стол вместе с посудой.

Потом пришла Мелена. Выглядела она так, словно не веселилась всю ночь, а проспала в мягкой постели сном праведницы. Короткие волосы цвета баклажан уложены в стильную прическу, лицо умело накрашено, но выглядит при этом так, словно так и было задумано природой. Умопомрачительное черное платье состояло преимущественно из дыр и разрезов и держалось на точеной фигуре подруги только чудом. Лично я никогда не могла понять, как такой минимум ткани не падает на пол при любом незначительном движении. На ее радостную улыбку я ответила мрачным взглядом:

— Ты украла мою идею заявиться на праздник в черном.

— Ерунда! — легко отмахнулась та. — Никто не позволит невесте заявиться на собственную свадьбу в черном платье. Для этого эльфы слишком консервативны. Васенька! — Это уже коту. — Я там у ворот сумку свою оставила. Принеси, будь умничкой.

Сумкой оказался большой синий чемодан на колесиках, битком набитый косметикой, бигуди и странного вида инструментами, подозрительно смахивающими на пыточный инвентарь. Как пользуются такими странными штуками, я не имела ни малейшего понятия.

— Ну-с, приступим! — радостно потерла руки Мелена.

Через пару минут я точно знала, что машинку для депиляции рук и ног придумал спятивший садист, щипчики для бровей — извращенец, а скраб для лица — живодер. Через несколько часов моих мучений на меня из зеркала взглянула незнакомая девушка, чьи волосы были уложены красивыми волнами, а взгляд серых глаз наполнен тайной. Я знала, что ведьмы творят чудеса, но чтоб такие!

Мелена отошла в сторону и придирчивым взглядом окинула творение рук своих.

— Ничего получилось. Гламурненько. Ну и намаялась же я с тобой! — Она отерла пот со лба салфеткой. — Теперь одеваться.

О нет! Я готова была волком выть. Никогда не подозревала, что подготовка к выходу в свет может быть так утомительна.

— Надеюсь, в итоге жених не решит, что берет в жены писаную красавицу с примесью эльфийской крови. Он будет жестоко разочарован в первую брачную ночь.

— Чепуха, — отмахнулась Мелена. — Не бывает фригидных женщин — бывают неумелые мужчины.

В платье запаковывали долго и мучительно. Столько крючков и пуговок сама я бы в жизни не застегнула. Тут без инструкции не разберешься. С другой стороны, извлечь меня из наряда будет столь же проблематично. И на данный момент это меня устраивало. К моменту, когда за нами приехала карета, запряженная шестеркой серых в яблоках лошадей, я была полностью одета. Лакей в зеленой ливрее с гербом помог нам сесть в карету. Я ожидала от эльфов всякого, но карета с лакеем… просто средневековый роман какой-то. Мы немного похихикали и успокоились.

— Интересно, а что дальше? Нас привезут в средневековый замок, который охраняют драконы?

— Ты вообще не в курсе, что именно ждет тебя дальше? — Мелена удивленно выгнула бровь. — Ты ведь спорила над каждым пунктом до посинения, а в результате даже не в курсе сценария собственной свадьбы? А я-то, наивная, предполагала, что ты составила идеальный сценарий для праздника своей мечты.

Я пожала полуобнаженными плечами. Мое платье, в общем, было менее откровенным, чем у подруги. Длинное и строгое, оно имело обтягивающий лиф и оставляло обнаженными плечи. Длинная юбка в пол, с тонкой ручной вышивкой, словно морозные узоры на стекле. К юбке прилагался отстегивающийся шлейф, что было практично — не измажется по дороге. А фату я заменила букетом живых лилий в волосах. Цветы замагичили так, чтобы они оставались живыми минимум сутки.

— Ладно, так и быть. Освежу в твоей памяти основные пункты. Их немного. Церемонию проведет ректор. Для этого сняли целый дворец. Помнится, ты особо настаивала на этом пункте. — Я покраснела. Честно говоря, я бы настаивала на аренде луны, если бы туда можно было реально добраться. — После состоится банкет, где будут присутствовать все мало-мальски большие шишки. Если быть точной, народ выстроился в очередь, чтобы быть на твоей свадьбе. Если бы тебе в голову пришла светлая мысль продавать билеты на свое бракосочетание, ты смогла бы не работать до конца жизни и жить припеваючи на каком-нибудь прекрасном острове.

— Дорогая! Примерно через пятнадцать минут я стану эльфийской принцессой и смогу не работать до конца жизни, не унижаясь до продажи билетов на собственную свадьбу. Еще не хватало, чтобы народ притащился, как в зоопарк, — поглазеть на нас, как на редкий вид животных.

— Ты можешь говорить все что угодно, но люди придут именно за этим. Они будут глазеть, а потом с удовольствием обсудят все смачные подробности с менее удачливыми друзьями, которым не удалось достать приглашения.

Мне стало грустно. В самый важный день со мной будет несколько друзей и куча народу, которых я даже не знаю. Карета остановилась.

— Наш выход! — радостно возвестила Мелена. — Улыбнись! Ты самая печальная невеста в мире.

Я улыбнулась. Улыбка вышла похожей на волчий оскал.

— Лучше не надо. Иначе твои гости сбегут раньше, чем ты дойдешь до алтаря.

Было большое искушение добавить к улыбке еще и змеиное шипение. Чтобы уж наверняка. Я не спешила покидать уютную карету, как-то сроднилась я с ней. Приоткрыв занавеску так, чтобы меня не было видно, принялась разглядывать место церемонии.

Дворец был настоящий: воздушный, белокаменный, с множеством мраморных колонн и портиков, барельефами и статуями. На территории парка разбили шатер, в котором накрыли столы. В центре одного из них, покрытого белой льняной скатертью, на золотом подносе красовался самый большой свадебный торт, который мне доводилось видеть. Чтобы его доставить, наверняка пришлось задействовать грузовик и с десяток носильщиков. Помимо самого торта, радовало большое разнообразие закусок и салатов, а также горка хрустальных фужеров под шампанское.

— Интересно, за чей счет этот банкет? — тихо поинтересовалась я.

— Насколько мне известно, банкет и аренду дворца оплачивала эльфийская сторона. У твоих родителей нет таких денег, — мягко улыбнулась Мелена.

Ну да, откуда у простых служащих деньги на такую роскошь?

— А тебе не кажется, что еды слишком много?

— Много! — хихикнула подруга. — Боимся, что и этого не хватит. У тебя больше трехсот персон приглашенных, не считая представителей прессы. Не каждый день ведьмы за эльфийских принцев замуж выходят.

— Ничего себе! — удивленно присвистнула я. — Нельзя было посидеть тихо, так сказать, по-семейному… Так нет, и тут эльфам надо непременно выпендриться.

— Это и есть минимум. Первоначально планировали что-то около двух тысяч гостей.

— Обалдеть! Это уже не свадьба, а демонстрация какая-то! И вообще, зачем такой куче народу тащиться ко мне на бракосочетание, если я их никогда не знала и знать не хочу.

— Не веди себя, как наивная пастушка. Большинству собравшихся нужна не ты, а твой статус. Такое знакомство может пригодиться… Ладно. Нас ждут. Пошли.

В этот момент в дверь тихо, но настойчиво постучали:

— Леди! С вами все в порядке?

— Все просто замечательно! — радостно откликнулась Мелена, и мне отчаянно захотелось придушить ее одной из каретных подушек.

Позолоченная дверца распахнулась, лакей опустил подножку и предложил руку, чтобы помочь выбраться. Первой вышла Мелена, она ослепительно улыбалась. Конечно, ей легко. Не ее выдают замуж за эльфа, с которым вы знакомы максимум неделю. Второй вывалилась я, прямо в объятия смутившегося лакея. М-да… Подвесные ступеньки как-то не созданы для длинных платьев. Интересно, как средневековые барышни умудрялись покидать экипаж элегантно и без переломов конечностей? Загадка природы. Или они рождались с умением ходить в корсетах, есть рыбу несколькими способами, ездить в дамском седле и выходить из карет с величием коронованных особ?

Через минуту меня поставили наконец на землю, и я тут же почувствовала всю прелесть наличия мелкого гравия под модельными туфлями на шпильках. Ступням очень не понравилось. Мне тоже. Мелена ловко прицепила к платью шлейф и закрепила на моей руке петлю от него, поправила выбившиеся из прически локоны, расправила складки на юбке и тяжко вздохнула:

— Горе ты мое! Попробуй продержаться хотя бы до банкета! Потом народ выпьет и, может, не заметит, если оконфузишься.

Нечего сказать, ободрила… Нет, за что я люблю свою подругу, так это за то, что она всегда может поддержать добрым словом в нужный момент. И мы пошли… Всю дорогу, пока я пыталась пройти по гравийной дорожке, стараясь не оступиться, меня грела мысль, что платье я потом выброшу, а туфли отдам бомжам. Между фруктовыми деревьями и яркими клумбами прогуливался стильно и дорого одетый народ. Мои гости. Правда, среди этих лиц ни одного знакомого, разве что по газетам или журналам. Впрочем, никто не обращал на меня внимания, и это меня устраивало. Кому вообще нужна невеста, когда тут в свободном доступе ошиваются эльфы! Вокруг каждого перворожденного быстро организовалась небольшая толпа из весело щебечущих дам, их кавалеры грозно косились на соперников исподлобья, но на конфликт не шли.

Откуда-то вынырнула одетая в темно-синее вечернее платье мама. Свои волосы она подобрала в высокую прическу и надела цепочку с золотым кулоном в виде розы.

— Доченька! — Она заключила меня в крепкие материнские объятия, обдав сладким ароматом духов. — Тебя прямо не узнать!

Я улыбнулась.

— Боюсь, жених меня тоже не узнает. Действительно, Гарандарэль видел меня только в облике демоницы. А тут я досрочно расколдовалась. Неувязочка вышла. Ректор говорит, что на алтаре я несколько раз умирала, а некромант меня реанимировал. Моя смерть отменила заклятие. Теперь я обычная человеческая ведьма и ничем не выделяюсь из толпы себе подобных.

— Как это «не узнает»! — ахнула мама.

Ну не расстраивать же родительницу. Она за меня искренне переживает.

— Шучу. Узнает, конечно. Я же единственная здесь девушка в белом.

Мама кинула на меня удивленный взгляд, но списала реплику на предсвадебное волнение.

— Кстати, о женихе. Говорят, он действительно эльфийский принц.

Мелена клятвенно подтвердила, что чистокровней принцев просто не бывает.

— А тебе не кажется странным, что он еще не приехал? Вопрос закономерный. Мама боялась, что ее единственную дочь бросят прямо у алтаря. Лично я этого ничуть не боялась, наоборот, морально была готова к тому, что, если мне сильно повезет, жених действительно сбежит и станет просить политического убежища у эльфов. Тут появился облаченный в смокинг отец. Белый крахмальный воротничок придавал ему импозантный вид. Волосы цвета соли с перцем гладко зачесаны назад. Карие глаза смотрят внимательно. Он крепко обнял меня. Сказал, что жених непременно появится. Не может же он не явиться на свадьбу с такой красивой невестой! Я зарделась от комплимента. А жених действительно явился.

Правда, пришел он не сам. Ему просто никто не дал опозорить свою семью. Внезапно небо потемнело, поднялся такой сильный ветер, что шатер удалось удержать на месте только заклинаниями, а с очаровательных головок многих дам сорвало и унесло шляпки — никакие шляпные булавки не помогли. С гиканьем, лаем псов и топотом бешеных, дышащих огнем коней с небес спустились слуа полным составом. Все ахнули, когда, насмешливо блеснув шартрезовыми глазами, предводитель воинов помог спешиться облаченному в белый, шитый золотом камзол Гарандарэлю. Золото вышивки соперничало блеском и красотой с золотым водопадом волос принца и явно проигрывало. Принц гордо вздернул подбородок и, чеканя шаг, прошествовал к алтарю, где его уже ждали родственники во главе с Правителем клана Голубой Розы.

Слуа так легко и красиво вскочил на коня, что движением залюбовались, раздались аплодисменты. Кто-то бросил прекрасному охотнику цветок. Тот ловко поймал хрупкий подарок на лету, демонстративно понюхал, отсалютовал рукой и дал шпоры разгоряченному коню. Кавалькада сорвалась с места в карьер, поднимаясь в небо, как по лестнице, сделала круг почета и исчезла за горизонтом. Стихли собачий лай, гиканье и топот копыт, улегся ветер, и сквозь облака выглянуло солнце. Да-а-а. Такое не скоро забудется.

Ректор торжественно поднялся на кафедру и открыл толстый талмуд. Оркестр грянул марш, Мелена всучила мне красивый свадебный букет, и отец повел меня по проходу. На меня смотрело столько глаз, что хотелось провалиться сквозь землю. Я все время боялась наступить на подол собственного платья и грохнуться на ковровую дорожку, поэтому всю дорогу корила себя за то, что не удосужилась заранее потренироваться. С другой стороны, когда? Да и дефиле в свадебном платье перед нежитью не вдохновляло.

Жених, похоже, рассчитывал на то, что я упаду и сверну себе шею, потому что искренне огорчился, когда я добралась до алтаря живой и невредимой. Один раз оступилась, но это не считается. Папа удержал меня от падения. Тут я обнаружила, что совершенно забыла отпустить шлейф и раздраженно сорвала петлю с руки. То ли движение получилось слишком резким, то ли Мелена плохо закрепила эту деталь, но шлейф по красивой дуге улетел в толпу гостей, причем вместе со свадебным букетом.

— На счастье, — философски изрек ректор и закашлялся.

Видно было, что он изо всех сил старается не рассмеяться и с трудом маскирует смех. Фыркающая от смеха Мелена заняла возле меня место свидетельницы. «Хоть кому-то весело», — горько подумала я.

Вместо приветствия я зло пихнула своего суженого локтем под ребра. Тот вскрикнул от неожиданности и ожег возмущенным взглядом:

— Ты чего дерешься? — рассерженным котом зашипел он.

— Ничего, — в тон ему прошипела я. — Не мог слинять, придурок! Вот и женись теперь, неудачник.

— Сбежишь тут, как же, — обреченно вздохнул Гарандарэль. — Нашу казну так не охраняли, как меня.

Ректор пришел в себя.

— Потом наворкуетесь, голубки, — улыбнулся он нам. — Итак, начнем… Возлюбленные чада! Мы собрались тут…

Мы так дружно уставились на ректора, что тот поперхнулся и закашлялся, теперь уже по-настоящему. Подбежал Тирандерель с букетом криво обломанных роз. Цветочки наверняка цвели себе спокойно на ближайшей клумбе, пока не приглянулись рыжему.

— Держи свой букет, невеста, — нагло усмехнулся он. — Да-а-а. Замуж выйти — это тебе не мечи по могилам тырить.

Я надулась. Ну и народ пошел!

— Приперся на свадьбу незваным — веди себя прилично, — прошипела я.

Наглая рыжая эльфийская морда ничуть не думала смущаться:

— Как это не звали? Уговаривали даже. Я, между прочим, шафер, просто опоздал немного.

— Ничего себе немного! Да если бы Ратибор Мстиславович не простудился, ты бы только к концу банкета явился!

Ректор перестал кашлять, прочистил горло, как певец перед самой важной арией в спектакле, и смерил нас пристальным взглядом строгих глаз. Мы сникли, как нашкодившие первоклашки.

— Отставить устраивать балаган из таинства брака! — рявкнул он и жахнул увесистым томом по кафедре.

Я икнула от удивления. Надо же, какой темперамент, а с виду и не скажешь. Ратибор Мстиславович обвел присутствующих пристальным взглядом. Все преисполнились важностью момента, сделали серьезные лица и приготовились внимать священнодействию. Ректор довольно кивнул, поправил очки и начал:

— Возлюбленные чада! Сегодня мы собрались здесь, чтобы соединить священными узами брака этих двух влюбленных…

Вышеупомянутые «двое влюбленных» одарили друг друга нежным взглядом, буквально желая задушить друг друга в страстных объятиях. В это время тень легла на солнце. Ее не сразу заметили. Кто-то посмотрел вверх и ахнул: в небе парил черный дракон. Гости застыли от ужаса. Реликтовый ящер в небесах — зрелище не только величественное, но и опасное: стоит рептилии дохнуть огнем, и от собравшихся останется лишь горсть пепла. Тем временем дракон зашел на посадку. Люди торопливо расчищали место. Никому не хотелось принять на голову несколько тонн живого веса, упакованного в бронированную чешую.

Интересно, кому пришла в голову светлая мысль предложить Роландэлю прилететь на мою свадьбу в драконьем облике? Или у них опять Улфи пропал? Я спокойно наблюдала за посадкой дракона до тех пор, пока не поняла — садиться он не собирается. Я успела только взвизгнуть, когда он сгреб меня в цепкие лапы.

— Совсем обалдел?! — возмутилась я и огрела нахала букетом.

Разумеется, несколько цветов, пусть даже с колючими стеблями, не только не причинили вреда загребущим лапам наглой рептилии, но даже не пощекотали. Дракон, хлопая кожистыми крыльями, взмыл ввысь. Эльфы принялись поливать похитителя стрелами.

— Не стреляйте! — крикнул ректор. — Попадете в Викторию!

К эльфам тут же присоединились люди. «Вот заразы! — возмутилась я. — Ну они у меня еще дождутся!»

Гарандарэль ликовал. Свадьба сорвалась и он наконец свободен!

— Просто праздник души какой-то! — радостно выдохнул он.

— Нашел чему радоваться! — одернул его отец. — Сейчас будем снаряжать погоню!

Отец и мать похищенной выразили жаркое стремление участвовать не только в погоне, но и в справедливом наказании похитителя невест. Хотя как именно можно наказать дракона, они представляли весьма смутно.

«И почему я сам не додумался до этого? Просто умыкнул бы ведьму, и все. Отсиделись бы в Темном мире… Отец бы меня понял и приютил», — думал Тирандерель. Спать еще тысячу лет ему не улыбалось.

— Хочешь, я поцелую тебя и разбужу, если ты опять заснешь? — словно прочитав его мысли, предложила Мелена.

Тирандерель внимательно посмотрел на девушку. Хм, в этом что-то есть…

Парк дворца в считаные минуты превратился из места празднования в военный лагерь: ржали лошади, бряцали оружием постоянно прибывающие люди и эльфы. Группы истребителей проходили инструктаж. В этой сумятице никто не обратил внимания на одинокого всадника верхом на великолепном белоснежном жеребце, а когда поняли, кто перед ними, обалдели.

— Да как ты посмел? Мальчишка! — возмутился наглостью молодого принца клана Голубой Розы отец жениха. — Явиться вот так, открыто? И это после того, что сделал твой дядя?

Принц грациозно спешился, заставив затрепетать сердца тех немногих дам, которые еще остались в дворцовом парке.

— Я пришел просить уплаты старого долга, — ничуть не смутился он.

— Долга?

— Именно. Еще в третью войну магов вами была обещана в жены одному из принцев клана Золотого Дракона принцесса клана Раскидистого Дуба. Я пришел просить ее руки для моего дяди.

Правитель клана Раскидистого Дуба грустно склонил голову:

— Я хорошо помню это обещание породниться с принцем славного клана, но, к сожалению, у меня нет дочерей и этот долг останется неоплаченным.

— И тем не менее выход есть. Вы можете удочерить Викторию, и тогда она официально станет вашей дочерью. А став принцессой, выйдет замуж за моего дядю, и долг будет оплачен.

Все уставились на молодого принца как на сумасшедшего.

— У нее есть уже родители. Мы! — гордо подбоченилась мать.

Отец встал рядом с ней, всей позой выражая солидарность с супругой.

— Немыслимо! Удочерить человеческую ведьму… — Это уже кто-то из рядов эльфов.

— Если бы не вмешался Лорд Роландэль, то эта ведьма уже стала бы нашей принцессой, — отмахнулся Правитель. — И никто не собирается ущемлять прав ее человеческих родителей. Просто у нее будет еще и эльфийский отец. По человеческим меркам, это все равно что крестный… Хорошо! Я согласен. Но только согласна ли сама невеста?

— У дяди есть дивный замок высоко в горах. Думаю, там он ее уговорит.

— Замок? — живо заинтересовался Тирандерель. — Зная Викторию, могу со всей ответственностью заявить, что долго он не простоит.

— Не беда! — отмахнулся принц и взлетел в седло. — Строение давно нуждается в перестройке.

Когда принц покинул парк, а боевые лошади были расседланы и мечи вложили в ножны, настало время праздника удочерения. И только пушистый кот Василий не праздновал со всеми. Он оседлал Яшку и собирал в сумку все необходимое. Мало ли что…